Время перемен - Мазин Александр

– Пантера…– пробормотал Артём, и вспомнил, как входили в его ладонь крючковатые когти. Если это был гипноз… Вряд ли это был просто гипноз…

«Когда вернемся на базу, обязательно схожу к психологу,– решил он.– Хрен с ним, пусть временно отстранят… Такое игнорировать нельзя. Опасно».

Докладывать о происшествии они не стали.

Юджин, под «патер ностер» отправил «бабушку» в костер. Тетушка Лолы во время этого аутодафе пребывала в отключке, а когда очнулась, дело уже было сделано. Тетушка поплакала вполне искренне, а потом отдалась Ирландцу. Грива с Лолой при этом не присутствовали, поскольку занимались тем же, но на другом конце острова. Вполне успешно, хотя Артёму время от времени мерещились когтистые лапы и прочие пикантные детальки из недавнего глюка. Впрочем, эта «приправа» лишь добавила их «песочному танцу» остроты.

Свое решение – провериться у психологов – Грива выполнил. Правда, не сразу, а через десять месяцев. За это время он поучаствовал еще в двух мелких операциях (в Боливии и в Конго), а потом получил неожиданный мессидж (Привет! Как дела?) от Лолы – и вспомнил, что хотел протестировать свои мозги.

Правды, конечно, он психологам не сказал. Не хотел, чтобы его отстранили от работы. Просто намекнул, что время от времени видит и чувствует «что-то такое».

Артёма промурыжили две недели и в итоге не нашли никаких отклонений. Сам дедушка Сяо Сунь выделил из своего насыщенного графика два часа, лично изучил результаты и объект обследования, а затем выдал рекомендацию: три недели отдыха. И на ближайшие полгода – запрет на работу в тропической зоне. Надо полагать, «умники» решили, что Гриву хватил тепловой удар.

Глава двадцатая

ОТПУСК В ЛАС-ВЕГАСЕ

В отпуск, как всегда,– домой. А дома – осень. «Унылая пора, очей очарованье…»

– Поехали со мной в Вегас,– предложил Сучков.– Я тут наследство получил. От двоюродной бабки. Тридцать шесть тысяч целковых. По русской традиции надо промотать.

– На хрена тебе Вегас, Ванька? – удивился Грива.– Возьми жену, пацана – и летите на Сейшелы или еще куда-нибудь. Синее море, зеленые пальмы, белый песок – и стопроцентная гарантия изоляции от внешнего мира.

Сучков помолчал. Нехорошо так помолчал, потом сказал:

– Нет у меня больше жены, Тёмка.

– Да ты что! – Грива привстал.– Умерла? Как? А парень?

– Да успокойся ты,– вяло произнес Иван.– Все живы, и всё прозаичнее. Разошлись мы, вернее, она ушла. К другому.

– К другому? От тебя? – такое у Артёма просто в голове не укладывалось. Ванька Сучков! Блестящий офицер, подполковник, надежный, как скала, умница, красавец… Ну бабы…

– К кому? – сухо спросил он.

Сам подумал: «Найду подлеца и ноги вырву!»

– Не вздумай! – угадал его мысли Иван.– Нормальный мужик. Коллежским регистратором служит в Адмиралтейской управе. Не в нем дело. Во мне.

– В тебе? – Грива нахмурился.– Со… здоровьем проблемы?

Сучков засмеялся. Правда, не то чтобы очень весело.

– Нет. С этим все нормально. Видишь ли, Тёмка, не гожусь я на роль правильного мужа…

– Любовницу, что ли, завел? – спросил Грива.

– При моей загрузке только любовницы не хватает,– вздохнул Сучков.– У меня, брат, служба вместо любовницы. И вместо жены, выходит, тоже. Сам знаешь, как мы работаем: утром в восемь – вертушка на работу, вечером в одиннадцать – вертушка домой. Мал' ой уже спит. Сам – поел и вырубился. А утром опять. Через раз – без выходных, треть времени – в командировках… Я ее понимаю…– Сучков вздохнул.

– И из-за этого?.. Не может быть!

– Может. Не знаешь ты женщин, Артём.

– Я?!..– и осекся.

«А ведь правда не знаю,– подумал он.– Все мои женщины – подружки на „приятно-время-провести“. Может, так и надо – с нашими профессиями? Или… Или как батя: тоже ведь всю жизнь в разъездах… Но вместе с мамой. Нет! – подумал Артём с некоторым даже ожесточением.– Будет и у меня своя. Встречу. И узнаю. Сразу узнаю, или грош цена моей хваленой интуиции!»

– Слушай, а как же пацан?

– А что пацан… Пацан – нормально. А когда ему шесть исполнится, я его в училище отдам. При нашей Школе.

– А Клава согласна?

– Да. Мы с ней об этом говорили.

– А если передумает – за четыре года?

– Как – передумает?

– Ну, знаешь, как это бывает… Скажет, пошутила.

– Если передумает, я им такую шутливую жизнь устрою – обхохочутся,– сквозь зубы процедил Сучков, и Грива понял: не так уж легко дался Ваньке развод.