Пираты неба (Операция «Снегопад») - Первушин Антон Иванович

– Ждали, – произнёс Роман одно-единственное слово.

А потом началась стрельба.

Глава двенадцатая

На изломе

(Метеостанция «Молодёжная», Кольский полуостров, декабрь 1998 года)

Будь пёс по кличке Щекн здоров и дееспособен, он, скорее всего, не дал бы случиться тому, что случилось. Но Щекн был ранен Рашидовым, и в нужный момент лай молодого пса не прозвучал в тесной каморке метеостанции. Вместо лая спящий на постели Громов и прикорнувший в углу Гена Зайцев услышали девичий вскрик.

Громов проснулся мгновенно и сел на постели, тараща со сна глаза.

– Сидеть! – рявкнул Рашидов. – А то я кровь ей пущу.

Рашидов стоял посредине комнаты и держал Ларису, одной рукой обхватив её за талию, а другой удерживая отвёртку с крестообразной головкой на уровне ярёмной вырезки. Секундой позже проснулся и Гена; он дёрнулся помочь и освободить, но вовремя опомнился и опустился обратно на стул.

– Где патроны к пистолету? – спросил Руслан, яростно сверкая глазами.

– Выбросил, – Громов развёл руками. – Можешь сходить поискать.

Рашидов помолчал, глядя на майора.

– Зачем ты это сделал? – спросил он после паузы.

– Предчувствие, – обронил Громов с загадочным видом.

– Сволочь, – сказал Рашидов.

Константин пожал плечами.

– Хорошо, – Рашидов перевёл взгляд на растерянного Гену, потом снова обратил его к Громову. – Поступим иначе. Ты хочешь, чтобы девушка уцелела, а вы получили связь со своей базой?

– Ты ещё спрашиваешь, Руслан?

– Но у меня есть одно условие… – продолжил Рашидов.

– Разумеется. Как же иначе?

– Поединок. Я вызываю тебя на поединок. Я хочу испытать твою веру. Поединок. Моя вера против твоей.

– Задело, значит?

– Молчи и слушай. Нам нужны два ножа. Хороших ножа. Длинных и остро заточенных. Когда этот мальчишка их подготовит, я выберу нож себе, а ты возьмёшь оставшийся. Потом я отпущу девушку и мы сойдёмся. Готов ты к такому? Или твоя вера не допускает поединков равных по силе противников? Только на «биче» с полной боевой против «духов» с огнестрельными пукалками?

– Почему же? – медленно произнёс Громов. – Очень даже допускает. Я принимаю твой вызов.

– Да вы все с ума посходили! – крикнула Лариса, пытаясь вырваться из цепких объятий.

– Будьте благоразумны, девушка, – сказал Рашидов, осклабившись окровавленным ртом. – Кто-нибудь из нас двоих выживет, в ином случае умрут многие… И вы в первую очередь…

– Гена, – обратился Громов к будущему синоптику, – ты слышал, о чём просил Руслан? Нам нужно два ножа – с крепкими рукоятками, одинаковой длины и остро заточенных. Сделаешь?

Гена потрясённо кивнул. Глаза у него были совершенно круглые.

– В таком случае делай.

Гена выдвинул ящик с инструментами и принялся в нём рыться, бренча железом. А Громов встал и начал одеваться. Одевался он нарочито медленно, чтобы не вспугнуть Рашидова резким движением.

– Интересная деталь, – сказал он, завершив эту процедуру и пригладив волосы. – Вы, поклонники агрессивных монотеистических религий, очень любите прятаться за спинами женщин и детей – к чему бы это?

Он хотел уязвить Руслана, но тот не поддался на провокацию.

– А вы – нападать вдвоём на одного, – отвечал Рашидов. – Эй ты, сопляк, пошевеливайся! – поторопил он Гену с весёлым бешенством. – Грядёт великая война за веру, и мы на переднем фронте этой войны…

(Кольский полуостров, декабрь 1998 года)

Военно-транспортный самолёт «Ан-12» с пятьюдесятью десантниками на борту кружил на высоте восьми километров над Оленегорском. В его кабине помимо экипажа находились два полковника: один с петлицами ВВС, другой – с петлицами ПВО. Полковники внимательно следили за действиями экипажа, время от времени отпуская реплики или вступая в короткий спор друг с другом.

– Запросите диспетчера ещё раз! – требовал авиационный полковник. – Они не могут нас игнорировать.

– Ладога, Ладога, говорит сто двадцать третий, как слышно меня, приём?

Нет ответа.

– Ладога, Ладога, говорит сто двадцать третий, мы просим разрешения на посадку.

Нет ответа.

– Чёрт знает что! – высказался авиационный полковник. – Они там уснули?

– Они не собираются вам отвечать, – обронил противовоздушный полковник.

– То есть как «не собираются»? – авиационный полковник обернулся к нему, яростно сжав кулаки. – Это мой полк, это моя база.

Противовоздушный полковник скривил губы.