Ловцы удачи - Пехов Алексей Юрьевич

Ловкий малый. Ничего не скажешь.

Сгустки магии прошли выше меня, затем сбоку, вновь снизу… Я не давал ему возможности прицелиться, маневрировал и ждал подходящего момента.

Небо и океан то и дело менялись местами, крутились, вздымались прямо перед кабиной, ухали вверх и вниз, вперед и назад, под всеми возможными углами, и перед взором, выжигая на сетчатке след, мелькала яркая, полная луна. Зеленые росчерки с воем проносились мимо меня, за спиной гремели пушки.

Маргудец был отменным летуном, и сбросить его с хвоста не получалось. Мы устроили виражи, с критическими углами, бесконечной сменой высоты и безумными вращениями, и мир сошел с ума, а луна слилась в одну бесконечно-желтую извилистую дорожку.

Металл старенького стреколета стонал, но я не собирался сдаваться. Невидимая сила вжала меня в кресло, упала на плечи, сдавила горло, тьма заглянула в глаза.

Я знал, что делаю. Никто лучше эльфов не выдерживает перегрузки. Мой преследователь или должен был сдаться, или… ему должно быть очень плохо.

Как только вокруг перестало сверкать зеленым, я понял, что моя затея удалась — «Клык» начал терять высоту. Летун не выдержал, потерял сознание от перегрузок и упустил контроль над своей машиной.

Он выровнял ее через двадцать с лишним секунд, намного ниже меня, и за это время я добился шести попаданий в широкий фюзеляж маргудца, но тот все еще оставался в небе. «Клык» был очень надежным и крепким стреколетом.

Противник начал описывать круг, собираясь зайти мне в лоб, я насел на него, стреляя короткими скупыми очередями, еще трижды попал, и наконец-то из-под его правого крыла пошел дым.

Магический шар в моей кабине замигал, раздался резкий сигнал — огнепчел в ульях оставалось на одну длинную очередь. Теперь я снова был вынужден выжидать момент, и, кружась, мы поднялись на шесть миль, очутившись среди ледяного воздуха, мертвых безучастных звезд и бесконечной ночи.

Стреколет маргудца шел на меня на фоне огромной, полной луны, сближаясь. Зеленые нити потекли к «Чаровнице», но я не отвернул, не подставил под удар уязвимое брюхо, а, поймав в прицел его стреколет, дал ответный залп.

Пушки глухо рявкнули, а затем сухо щелкнули — улья опустели.

Он промазал. Я попал и остался в небе. «Клык» огненной каплей рухнул вниз.

Он упал недалеко от маленького необитаемого островка, ухнув в воду и подняв в небо тучу брызг. Я сделал несколько проходов над местом его падения, убедился, что все кончено, и только после этого лег на обратный курс, надеясь, что колдуны больше не придут ко мне в гости без приглашения.

Я вернулся домой перед самым рассветом. Улица напоминала трассу для гонок мамонтов — кругом сплошные разрушения. Разваленные заборы, сломанные сараи, ободранные стены каменных зданий, разбитая плитка мостовой, взрытая корнями земля. По счастью, ни один из следов не вел к калитке Риолки.

Акация, на которой мне довелось прокатиться, — переместилась к воротам. Она то ли охраняла вход, то ли ожидала меня. Как оказалось — это была именно встреча. Когда я проходил мимо, дерево опустило ветку, преграждая мне дорогу, и тихо скрипнуло. В этом звуке мне послышался вопрос, так что я ответил:

— Голову принести не удалось, но он больше нас не побеспокоит.

Та убрала ветку и подобрала корни, позволяя мне пройти во двор. Кажется, наши отношения потихоньку налаживались.

Свет в окне у дрэгайки не горел, и я не стал ее тревожить, решив подождать до утра.

Дверь в мой домик все так же была выворочена, в комнате полный разгром, на полу кровь, но тело исчезло. Видно, его уже пустили на удобрения. Трехлапый сидел на подоконнике и старательно вылизывал персиковую шерсть темно-лиловым языком.

— Ты здорово помог, — сказал я ему.

Он тут же спрыгнул на пол, трусцой подбежал к сломанному шкафу, плюхнулся на задницу, раздулся и стал похож на волосатую жабу. Я зажег свечу, затем достал ему целую коробку кокосовых чипсов, высыпал в жестяную миску:

— Молодец. Заслужил.

На кровать можно было смотреть только с сожалением. Матрас, одеяло, простыня, подушка были продырявлены жезлом. Также досталось стене и полу — на них остались черные борозды. Я, несмотря на усталость, занялся наведением порядка. Сходил к ручью за водой, смыл кровь, подмел осколки разбитого флакона, в котором хранилась жидкость, распространяющая непроглядную тьму. Слазил на чердак, взял оттуда мешок и собрал в него мусор. И только после этого уснул.