Эпоха мёртвых. Москва - Круз Андрей

Так что тех мертвяков, что там шляются, отстреляем позже, под другими углами. До всех дойдёт очередь.

Хамзат Цацаев

5 апреля, четверг, утро

Ехать на рынок ему не хотелось. После того, как вместо обещанных на обмен генераторов отправленные за ними бойцы привезли известие, что их отряда больше нет, Хамзат впал сначала в бешенство, потом в депрессию. Был уже немалый отряд, а осталось несколько человек. Хотели получить горючее как серьёзные торговцы, подсунув баб в нагрузку к товару, а теперь превратились в каких-то сутенёров, торгующих ими. Да ещё и в роли просителей, чего он особенно не любил. Хамзат предвидел, что вопрос о генераторах последует, и что ни придумывай в ответ, а репутацию пустозвона с себя уже не смоешь.

Было и другое, что давило душу и жгло. Погиб Иса, погибли ещё двое его родственников. Кровных родственников. И кто их убил, даже узнать не доведётся. Ну запомнили двое из уцелевших машины противника, которые они видели с раннего утра. Да и нет гарантий того, что драка была именно с теми людьми в масках и «горках», которые на этих машинах ехали. Кто их всех убил?

Но делать нечего, пришлось сегодня с утра пораньше выехать на «Газели» и КамАЗе, усадив в крытый кузов грузовика предназначенных на продажу баб. Топливо нужно, и лучше обменять этих девок до того, как и с ними что-то случится. Нет везения в последние дни.

Проехали весь путь по МКАД, но на Дмитровку, как планировали вначале, не пошли. На Кольцевой стояли бронетранспортёры, три приземистых восьмиколёсных машины, поэтому с рабынями в кузове грузовика решили туда не соваться, а свернули на Ленинградку. И сразу же чуть не налетели на выстроившуюся поперёк шоссе военную технику — две БМП и танк. Не было такого уже давно на дорогах, военные почти не покидали своих баз, а тут… со всех сторон обложили. И ещё больше машин виднелось по дороге дальше.

Стоящий на броне БМП офицер жестом показал, чтобы машины подъезжали ближе и прижимались к обочине, но это был верный конец. Не пропустят без досмотра, а это как пить дать. Это как самому повеситься, даже ещё вернее. И тогда на глазах у вояк, стиснув зубы, потея от страха и вознося молитвы Всевышнему, он скомандовал: «Назад!», и машины начали разворачиваться прямо под прицелом орудий. Те вроде не стреляли, но когда, казалось бы, маневр уже завершился, одна из БМП дала очередь из курсового пулемёта прямо перед «Газелью», приказывая остановиться.

— Хамзат, что делать? — с тоской в голосе спросил Ширвани, сидящий за рулём.

— Газ дави! — понимая, что ничего больше не остаётся, крикнул Хамзат, от страха с невероятной силой вцепившись в автомат и осознавая всю тщетность их попытки уйти.

Всё остальное случилось быстро. Из кабины КамАЗа выскочил, призывая Аллаха, боец с их единственным гранатомётом и немедленно был снесён пулемётной очередью. Тяжко ударила танковая пушка, выбросив длинный хвост огня и белого дыма, осколочно-фугасный снаряд угодил в кузов грузовика, обратив его в клуб пламени и обломков, разнеся его в клочья вместе с кабиной и пленными девками и убив ещё двоих бойцов, охранявших товар.

«Газель» завыла, захрипела мотором и начала до тошноты, до боли в позвоночнике медленно, очень медленно ускоряться. Всё внутри у Хамзата сжалось в ожидании выстрелов, он закрыл глаза, и его ожидания немедленно оправдались. Автоматическая пушка БМП дала очередь по микроавтобусу, превратив салон в вихрь осколков стекла, стали и кровавых брызг. Машина вильнула, завалилась набок и с гулким грохотом, медленно переворачиваясь, скатилась в кювет.

Кювет Хамзата и спас. Единственный почти непострадавший, за исключением нескольких царапин на лице и руках, он буквально вылетел через выбитое окно наружу, невидимый с асфальта, прополз по дороге до пересечения с каким-то боковым проездом, втиснулся в дренажную трубу и затих, вознося молитвы. И через минуту услышал лязг гусениц, раздавшийся почти над головой и затихший, затем голоса. А следом вперегонки загрохотали автоматы — солдаты добивали тех, кто остался в машине. Хамзата не нашли, да и не искали — никто и не подумал, что из разнесённой в клочья «Газели» кто-то сумел выбраться.

В трубе он лежал ногами к происходящему, поэтому с ужасом прикрывал глаза, когда слышал чьи-то шаги неподалёку. Трофеи тоже никто не оставлял брошенными, и люди ворочали трупы его друзей, снимая с них оружие и амуницию. Комментировали, кто-то смеялся.