Русский Союз - Денисов Вадим

— Связь уже имеете? Далеко бьют станции? — возобновил деловой разговор Руслан, повернувшись к нам.

— Хоть до Шанхая, — солидно похвастался я.

Рассказали о связи с индусами, с Башней.

— Что там восточники, шевелятся в бою? — А глаза его никак не могут оторваться от оперативно важного направления, все мысли майора там.

— Говорят, что примерно двадцать пять километров прошли, с боями. Похоже, основную массу своих идиотов выкосили. Продвигаются дальше, сейчас опять долбят кого-то. Говорят, что если быстро справятся, то плановые пятьдесят получится сделать.

Майор удовлетворенно кхекнул, потер ладони.

— Отлично! Ладно, мужики, бывайте пока, а мы дранг нах остен!

Колонна выстрелила сизым выхлопом, зазмеилась дальше.

Радиопереговоры в эфире шли беспрерывно, но огневых контактов у войск пока не было, только группа Эриха по ком-то немного постреляла, поэтому я расслабился, огляделся.

За крошечным сараем, собранным из извилистых веток местного «саксаула» — черт его знает, что за растение, — у большой груды камней суетились люди, там часть клана Хамиса, все женщины, за исключением занятых на готовке, — это святое. Перекладывают булыги, сортируют. Откуда, как, какими силами и в какое время они натащили сюда всю эту прорву камней, и представить невозможно, это же просто тупой китайский подвиг!

Еще два мужика ловко ставят кошару, или кораль: огораживают кривыми плетнями солидный участок под отару. Кто-то ставит большую двадцатиместную армейскую палатку, даденную им сталкерами, кто-то заводит на очаги два здоровущих котла: мы уже знаем, что будет плов. Предвкушаем — я уже забыл, когда едал настоящий узбекский плов. Барашка узбеки уже зарезали, большого, жирного, кровь спустили. Бородатый младший брат Хамиса, здоровенный лоб Алшимбай, привязав еще теплое животное за задние ноги повыше, к гнутому, но крепкому стволу степной акации, традиционным кулинарно-разбойничьим ножиком — «пчаком» — осторожно, можно сказать, почти ласково снимает шкуру. Жир ярко-белый, мясо розовое… А еще он постоянно что-то напевает себе под нос. Акын.

О! Еще одна машина идет! Живенькое движение по трассе пошло, затусил народ.

— Олег, че там в эфире?

— Нормуль пока, Юра, рутина. Опять наши встали, смотрят.

Ишь ты, пообвыкся парень.

На площадку вполз бортовой «газон», загруженный доверху, даже непонятно, как они сюда умудрились доехать, не растеряв ничего по дороге. Остановив машину на обочине и не обращая особого внимания на засуетившихся узбеков, мужики быстро подошли к нам. Оба гражданские, тоже «партизаны». Оба чуть испуганы.

— Товарищ начрадиостанции, мы вот… привезли тут груза местным, этава… можно разгружать. — Худощавый пожилой экспедитор зачем-то протянул мне накладную.

На поясе у него висела новенькая коричневая кобура с револьвером, застегнутая цепко, по-заводскому, у водителя точно такая же. Эх… Что тут думать, я старший на объекте, потому и протягивает. Принял документ, не читая, сразу отдал бумагу направо, в руки молча стоящего Хамиса, алчного получателя груза, который с нетерпением ожидал какого-то решения. Что он так? А… Понял.

— Разгружайте. Хамис, распишись потом, не забудь.

Узбек заорал по-своему, да так, что весь клан тут же ринулся к машине.

— Как там на трассе, тихо, не?

— Людей не видели, пока ехали. Нам какие-то леопарды попались в степи. Прям возле дороги стояли, струхнули мы маленько, — ответил водитель.

— Нам сказали тут остаться. С вами, — сообщил худощавый. — Эвакуаторами, если что, раненых там вывозить…

— Оружие нормальное есть? И почему кабуры застегнуты вглухую? — Я еще раз посмотрел на «партизан».

Экспедитор пожал плечами, словно растерялся:

— В машине «колчак» лежит, и «ремингтон» помповый имеем.

— Вот и держите рядом с собой. Хорошо, разгружайтесь пока. Давайте оба в кабину и на кабину, наблюдайте. И машину поставьте поудобней, не обижайте людей. Вообще-то тут их земли.

Зиберт вместе со своим «цундапом» встал подальше, выбрал пару удобных точек, поставил пулемет, ходит, смотрит, не отрывается от бинокля. Дисциплинированный вояка.

Сначала узбеки начали скатывать 200-литровые бочки с топливом, пять штук. Две им, остальные в резерв, для заправки проезжающих. Хамис суетливо бегал внизу, отчаянно ругался на соплеменников, эмоционально командовал, одновременно успевая разговаривать и в нашу сторону — комментировал происходящее.