Эпоха мёртвых. Начало - Круз Андрей

Я дал шефу с Джеймсом полюбоваться на видеозапись мечущейся по клетке белой крысы. Вторая крыса неуклюже преследовала её, переваливаясь с боку на бок.

— Возможно, — поджав губы, произнёс Биллитон. — И что было дальше?

— Крыса-зомби сумела всё же отхватить изрядный кусок мяса с живой крысы, — продолжил я. — Рана не была смертельна, я рассадил крыс снова в разные клетки, а раненой крысе даже сделал перевязку. И она умерла примерно через час. И через пять минут воскресла. Повторный опыт с этой мёртвой крысой и крысой живой дал другой результат — живая крыса отбивалась и даже напала на мёртвую, сильно ту покусав.

— И тоже умерла? — спросил Дегтярёв.

— Именно, — подтвердил я.

Шеф помолчал, переваривая информацию, затем сказал:

— То есть получается, что заражение, произведённое воздушно-капельным путём, делает особь просто носителем. Даже ведёт к улучшению состояния. А заражение, когда вирус попадает непосредственно в кровь, ведёт к смерти и последующему оживлению?

— Именно так. Похоже, что ударная доза чужого вируса, уже изменённого под конкретного носителя, попавшая прямо в кровь, вырабатывает токсин. И он убивает, а дальше включается механизм оживления. Кофе будете?

Я подошёл к кофеварке и включил её.

— Нет, спасибо, потом ночью не усну, — покачал головой Дегтярёв. — Я лучше покурю здесь у тебя, не возражаешь?

Как всегда. Я не курю и дым на дух не переношу, но шефу отказать не могу. Не потому, что он шеф, а потому, что он мне по-человечески очень нравится. Уважаю я его. А если бы кто другой в моей лаборатории курить вздумал — вылетел бы отсюда в два счёта. Я даже Оверчука дважды выставлял с сигаретой.

— Что с вами сделаешь, курите.

Я достал из шкафа жёлтую пластмассовую пепельницу с логотипом сигарет «Кэмел», которая хранилась у меня специально для таких случаев, и выставил на стол. Откуда она здесь взялась — сам не знаю. Исторически сложилось. Дегтярёв щёлкнул зажигалкой, прикурил и выдохнул дым в сторону от меня. И за то спасибо.

— Давай, Серёжа, продолжай.

— Продолжаю, — кивнул я, разогнав дым рукой. — Именно так и получается. Тогда я, к стыду своему, взял грех на душу и впрыснул одной из инфицированных, но живых крыс раствор мышьяка. Угадайте, что получилось?

— Крыса умерла и воскресла?

— Именно так, — подтвердил я, после чего заявил: — То есть мы имеем ситуацию, что если вирус вырвется за пределы этой не слишком хорошо охраняемой лаборатории, то он вызовет гибель всей человеческой цивилизации.

— Гхм… ты уверен? — чуть не подавился дымом шеф. — Очень уж радикальный вывод.

Вывод куда как радикальный, надо объяснять. Попробую.

— Я не уверен, разумеется, опыты на людях я не ставил, но полагаю, что если воскресшие обезьяны нападают на живых обезьян с целью их съесть, если воскресшие крысы нападают на живых крыс с той же целью, то и что-то подобное может произойти с человеком.

— С этим согласен, — кивнул Дегтярёв. — И что?

— А возможность инфицироваться, просто находясь рядом с зомби, составляет почти сто процентов, вы понимаете? — Я сделал некий жест, долженствующий изображать полёт. — Вирус летает в воздухе, он буквально испаряется. Как будто таким образом поддерживает свою популяцию в организме не выше некоторого предела, который полагает для организма безопасным.

— И?..

— И тогда любой мёртвый восстанет, необязательно даже быть жертвой нападения. Жертва аварии, жертва несчастного случая прямо в «скорой помощи» и так далее. Любой инфицированный. И нападёт на живого, а живой заразится непосредственно от нападения, вскоре умрёт, восстанет и так далее. Фильмы ужасов отдыхают.

Дегтярёв вздохнул, помолчал, глядя на своё отражение в тёмном стекле окна. Во дворе уже ночь была. Затем сказал:

— Знаешь, это возможно. Опасность в том, что вирус не вызывает болезни у переносчика. Сначала переносчик должен погибнуть, чтобы «тёмная сторона» вируса себя проявила. А пока он жив, то и жаловаться ему не на что. Он ведь даже гриппом болеть не будет.

Ну вот, долго объяснять не потребовалось. Шеф быстро соображает, понял, в чём настоящая проблема.

— Именно так. В этом и опасность, — продолжил я. — Будь моя воля, я сейчас уничтожил бы все образцы этого модифицированного нами вируса. Пусть останется тот, который мы нашли в экспедиции — нулевая вирулентность, содержится исключительно в организме некоторых глубоководных рыб, и даже если ты рыбу съешь, то всё равно не заразишься. Начнём работать заново, от отправной точки.