Ведич - Головачев Василий

Конунгов было уже четверо, среди них – Харитон Кобяга собственной персоной. Огнестрельного оружия они не имели, зато были вооружены помощней и экзотичней – дистанционным психофизическим воздействием на людей – и могли посылать мысленно генерируемые убийственные энергетические разряды – мистери, от которых не существовало защиты, кроме разве что магических генераций «железной рубашки». Поэтому Витязей спасала лишь сверхскорость – темп и умение нырять в пустоту немысли, дающую возможность телу подчиняться импульсам более совершенным, чем мысль.

И тем не менее они проигрывали, маневрируя, уходя от мистери, качая «маятник» динамических вариаций движения, стреляя из пистолетов, прикрывая друг друга, заставляя конунгов злиться и совершать ошибки.

Хмелю дважды пригодилось умение джон-джига – вхождение в мёртвое тело, когда пси-импульсы конунгов выбивали сознание из головы, и ему пришлось «прятаться» в телах убитых бойцов «Стикса». Индийские маги называли этот процесс пхова-йога, но им едва ли приходилось пользоваться этим видом магического оперирования в столь экстремальных ситуациях.

Булавину тоже пришлось демонстрировать технику ухода от пси-удара, представляя себя птицей, взлетающей над холмом, где шло сражение.

Лишь Тарасов, достигший высшей ступени самореализации касты Витязей, смог какое-то время драться с чёрными на равных и даже добрался до одного из них и нанёс удар, называемый специалистами воинских искусств «взглядом сквозь стенку». Удар пришёлся в область печени конунга (это был Нордост), не ожидавшего такой прыти от «быдла» (коим он считал всех остальных), и привёл к разрыву печени. Конунг не умер, благодаря защитной энергетике организма, но выбыл из боя. Правда, его тут же заменил сам Михаил Северин, примчавшийся на вызов кого-то из своих подчинённых, чтобы убедиться в выявлении отряда Витязей. И круговерть схватки завертелась с новой силой.

– Прикрой спину! – сказал Ираклий Весняру, за доли секунды оценив обстановку.

– Пошли! – сказал Витязь Севера, уже немолодой, но не потерявший боевых кондиций.

Они вышли из легкоступа на холме и обрушились на группу чёрных колдунов сверху – как коршуны на пернатую добычу.

Нападение не оказалось для конунгов чересчур неожиданным. Тем не менее в первые же мгновения атаки Ираклию удалось отправить в глубокий пеклосуй одного колдуна, увлечённого охотой за Витязями, отбросить в мано-джара второго и потеснить третьего.

Михаил Северин тотчас же накинул на него «тёмную вуаль» – сферу тьмы, то есть заблокировал передачу визуального сигнала глазными нервами от глаз к мозгу, но Весняр не сплоховал, стремительно налетел на верховного жреца российского Синклита и заставил его отступить.

Ираклий снова обрёл способность видеть в темноте.

Фиолетовые молнии продолжали полосовать поле сражения вокруг холма, и температура воздуха упала ниже нуля. Внезапно пошёл снег.

Тям – пси-пространство вокруг холма – гудел колоколом, заставляя людей бороться со своей психикой, отзывающейся на внешнее воздействие галлюцинациями и странными звуками. Гипноатака конунгов набирала силу, противостоять ей становилось всё трудней и трудней.

Это напомнило Ираклию эпизод боя с конунгами семилетней давности на Валдае. Но там Витязям помогали не только насекомые и звери, но и люди-оборотни и нежитики. Здесь же ничего этого не было видно. Словно бой с чёрными колдунами происходил на другой планете!

Ираклий вызвал Крутова через «улёт-поле»:

«Егор, мы продержимся не больше пяти-шести минут!»

«Держитесь, помощь близка!» – прилетел мысленный ответ волхва.

Конунгов стало больше. Их блескучие разряды начали концентрироваться на Витязях, ограничивая их перемещение.

Ираклий достал одного из них на пределе сил, буквально «расплескал» на кровавые брызги. Остальные отступили, озираясь, ища более искусного противника.

Ираклий на бегу достал мобильник:

– Второй, я Первый, залп!

– Включаем, – отозвался командир группы поддержки.

Его микроавтобус остановился в Ряпусовском Погосте и уже успел нацелить генератор «Лунного света» на курган Спасительницы. Мало того, Ираклий снабдил его файлом личных биопараметров Харитона Кобяги, и «Лунный свет» был настроен на подавление воли и программирование именно этого конунга.

Странный призрачный луч невидимого света прошёлся по холму, оставляя тающее облачко искр.

И тотчас же Харитон Кобяга, с ненавистью кромсавший ночную тьму клинками мистери, застыл на месте, постоял немного, полупарализованный, и вдруг… начал стрелять по своим!

Он успел поразить одного конунга, оглушить другого, и только спустя несколько секунд паники и неразберихи Михаил Северин и его телохранитель-маг Меркель разрядили в Кобягу свои «жезлы силы» – особой формы посохи.

Кобяга, пронзённый ручьями фиолетово-зелёного пламени, превратился в факел и рассыпался на мелкие фрагменты, словно скульптура из песка. Заклятие «чёрного распада» мгновенно высушило его, превратило в то, чем он был по сути, – в пыль!

Рядом с Ираклием объявился Онуфрий.

«Хороший ход, ратай! Отвлеки Северина на себя».

«Где Сергий?»

«Появится, когда придёт время».

«Весняр – берём верховного жреца!»

Витязи метнулись к группе конунгов, заслонивших своего «поводыря».

И тут им на помощь пришла неожиданная сила!

Сначала на склоне холма выросла гигантская светящаяся фигура старика с котомкой за плечами. Он раззявил чёрный беззубый рот, беззвучно захохотал, снял котомку и ловко набросил на ближайшего конунга. Мало того, он попал! Котомка развернулась в широкий мешок, накрыла колдуна с головой.

Остальные конунги, замешкавшись, начали стегать старика молниями, и тот исчез, на прощание показав им огромный кулак.

Встреча со стариком – это был Бабай, злой ночной дух, которым издревле пугали непослушных детей, – позволила Ираклию вплотную приблизиться к отвлёкшимся чёрным магам. Да и остальные Витязи получили секундную передышку, что было как нельзя кстати: силы их были на исходе. Уже и Хмель, и Булавин поймали по паре молний, способных парализовать буйвола, и лишь «железные рубашки» психозащиты помогли им остаться в строю.

Вслед за стариком Бабаем (вряд ли кому-либо стало бы смешно при встрече с ним) на холме проявился ещё один дух леса, известный под названием Боли-бошка. Огромный, головастый, рукастый, в немыслимом рванье, он тоже пошёл на сдвинувшихся теснее конунгов, заставляя их напрягать свои магические способности, и дал Витязям ещё несколько драгоценных секунд для отдыха.