Лайнер вампиров - Белянин Андрей Олегович

— Гей, — послушно подтвердил я, повесил голову и поплёлся на выход.

Мелкая мстительность не в моём характере, поэтому, выйдя во двор, я пробежался до ворот, вкратце пересказал нашим обстоятельства обнаружения трупа и передал деликатную просьбу мадам Шуйленберг. Они меня, кажется, тоже поняли.

— Нам необязательно заходить внутрь, сержант. Это ваш участок, ищите и допрашивайте сами, кого хотите. Мы только заберём труп и уедем. Пришлите нам отчёт, когда будет готов. Но, если вы потерпите провал, тогда нам придётся вернуться и разорить этот муравейник.

— Давно пора, — согласился я.

Но, кажется, парни только бахвалились. На самом деле никто не горел самоубийственным желанием злить здешних обитательниц. Хоть практическая магия в Сафо и была под запретом, но все мы прекрасно знали непредсказуемость женщин. А ведьмы шутить не любят — у них женские комплексы в кубе!

Полицейские медики быстро переложили тело несчастной смотрительницы кладбища на носилки, и, когда они уже вынесли его за ограду, один, самый тупой или самый неделикатный, всё-таки не удержался, чтобы не спросить:

— Что за странный вид, дружище? У вас что, ресницы накрашены?

— Это для конспирации.

— Ну-ну, естественно, а как же, для чего ж ещё…

А поскольку мой строгий взгляд не давал повода для развития темы, но честно предупреждал о последствиях, то парню пришлось отвалить.

Закрыв за ними ворота, мне показалось разумным вкратце передать взволнованно ожидающей на аллее директрисе их слова о том, что они вернутся, если я не найду убийцу. Это был очень мягкий намёк: в ваших же интересах, мадам, наконец начать помогать полиции. И она прекрасно меня поняла.

— Простите меня, просто голова идёт кругом… Но здесь так давно не появлялись мужчины.

— Но я ведь не совсем мужчина, моя маленькая ворчунья, — кокетливо напомнил я.

— Что ж, месье Брадзинский, ключ от комнаты мадемуазель Аферман находится на стойке у нашей горгулии-вахтёрши. Вот письменное разрешение на его получение, комната номер триста двенадцать.

— Спасибо, мадам. Кстати, я хотел спросить, кто из ваших преподавательниц пользуется духами с ароматом ландыша и сирени?

— У нас никто не пользуется такими духами, как, впрочем, и никакими другими тоже. Я бы не допустила ничего подобного. Духи, как и любая косметика, украшения и всё такое прочее, находятся под строжайшим запретом, всё это лишнее и отвлекает от учебного процесса!

Я кивнул, нахмурившись. Ещё одна загадка. Духи, несомненно, были, только непонятно: неужели я один их так остро чувствовал? Положим, директриса много курит и запах табака отбивает чувствительность её обоняния. Но почему молчат остальные? А-а… быть может, просто боятся ей сказать, втихую наслаждаясь запретными ароматами? Чёрт их разберёт, этих женщин…

В комнате, расположенной на самом верхнем, четвёртом этаже, были очень низкие потолки. Большие жёлтые пятна сырости и разводы на облупленной штукатурке и стареньких полосатых обоях наводили на грустные мысли. Становилось понятно, почему мадам Шуйленберг не хотела, чтобы я сюда поднимался. Бедность, скудность и разруха! Ведьмовской университет Сафо явно нуждался в дотациях…

Ремонт в комнате, как и почти везде, не делался, судя по всему, уже лет сто, но мебель была ещё старее: стулья-инвалиды с кое-как перемотанными скотчем сломанными ножками точно застали ещё времена хромого демона Мифисаила. Под ножкой кровати, дабы не качалась, лежала сложенная вчетверо бумажка. Подумав, я вынул её и развернул, при ближайшем рассмотрении это оказалась свежая карточка из библиотечного каталога. Название книги мне ни о чём не говорило: «Стихи и поэмы безумного монаха-гения Бертольда Шаца».

Но если карточка из местной библиотеки, то туда надо будет непременно наведаться. А вот на обороте вдруг обнаружилось самое интересное. Это были незатейливые на первый взгляд четверостишия, переписанные простым карандашом, но, возможно, в них и крылась вся тайна расследования:

• Посмотри на грудь невесте,
• Не пойми меня превратно…
• Убедись, что клад на месте.
• Закопай его обратно.

Я сразу понял, что это главный ключ! Вот что она (или он) искала — клад! Сокровище где-то в стенах этого университета! Приезд мадемуазель (месье) Аферман был запланирован не только ради мести, это вообще может оказаться фикцией: она (он) искала здесь какой-то клад! И возможно, всё ещё ищет! Я всё больше склонялся к тому, что он (она) инсценировал (а) свою смерть. Были ли в здании университета тайные ходы? Как я не догадался выяснить это раньше?! Возможно, она или он (дьявол раздери, пора уже как-то определиться!) до сих пор прячется где-то в простенке, как в классическом детективе. Надо спешить…