Ягуар и рыжая сеньорита - Тройнич Яна

 - Любое движение - и тебя не будет. А потом - и их.

 Меня вдруг охватило неудержимое желание перерезать эту очаровательную шейку или сломать шуструю ручку. Я прижал нож сильнее. Из тонкого разреза выступила кровь.

 Разбойница наконец-то разжала губы:

 - Уберите оружие и уходите.

 Девицы молча развернулись и бесшумно исчезли в лесу. Вот так-то лучше. Я обыскал свою пленницу, забрал оружие и грубо отшвырнул в сторону, нисколько не заботясь, причинил ли ей вред или нет. Еще раз подумал о женском коварстве. С их сестрой все время нужно быть настороже.

 Красотка стояла и смотрела на меня. Уходить явно не спешила. Потом сказала:

 - Прости. Они бы ничего тебе не сделали. Клянусь.

 Я усмехнулся: ага, оставили бы, как жеребца, на племя.

 - Не попадайся больше на моем пути.

 Я взял коня за повод и медленно двинулся по тропе. Девушка, ничуть не смутившись моей грубости, пошла рядом. Я обратил внимание, что для женщины она довольно высокого роста. Стройная, черные волосы закрывают спину, а черные глаза напоминают ночь.

 - Меня зовут Мирейя, а тебя?

 - Решила, когда убьешь, на памятнике написать имя? Зря надеешься: я твоих девок разбросаю, как котят. Запомни это.

 На скулах девицы выступил румянец. Я подумал: и чего я с ней треплюсь? И неожиданно для себя вдруг представился:

 - Ягуар.

 Она взглянула недоверчиво:

 - Такого имени нет. Так называют зверя.

 - А я и есть зверь. Еще не поняла?

 Округлости форм Мирейи волновали, но я не обольщался на ее счет. Временами в красивых глазах девушки появлялся холодный жестокий блеск. Да и улыбка напоминала о хищнице. И, тем не менее, я продолжал неторопливо брести с красоткой по лесной тропинке.

 Неожиданно она повернулась, обняла меня и прижалась всем телом. Я решительно убрал ее руки.

 - Не стоит. Я женщин выбираю сам.

 Понимал, что это было своего рода пощечиной. Лесная красавица мне нравилась, даже очень. Но я чувствовал, что расслабляться с этой дамочкой опасно: она вполне может отправить на тот свет в самый интимный момент.

 Мы шли вместе еще некоторое время. О новой знакомой я не узнал ничего, кроме того, что ей двадцать три года, а родители ее - сельские жители. Впрочем, и о себе я рассказать ничего не мог.

 Расстались мы на том же пересечении двух троп, что и в прошлую нашу встречу.

 - Завтра придешь?

 Я не ответил. Девица не опустила глаз:

 - Я буду ждать каждый день в это же время. До свидания... - И она исчезла в чаще.

 Вернувшись, я не узнал двор замка. Он был заполнен людьми. Горели костры, на которых жарились туши баранов. Были расставлены деревянные столы. Мужчины откупоривали бочки с вином. Я издали увидел графа и пробрался к нему:

 - Что произошло?

 - Идем в поход. К землям барона Бэйла направляется войско кочевников. Нужно помочь.

 Я подумал: как все быстро и неожиданно. Смотрел на воинов и не понимал их радости. Поднимались кубки, где-то слышался лязг оружия. Бойцов обнимали женщины из замка. Я видел, что им тоже весело. То ли от выпитого вина, то ли в силу обычаев? Что ж, здесь свои традиции.

 Я взглянул на Мэтта. Он веселился вместе со всеми. Простая рубаха была застегнута на две нижние пуговицы, глаза сияли. Он ничем не отличался от остальных: пил вино, черпая его из бочки огромным ковшом, смеялся, шутил, целовал красоток.

 Меня он тоже заставил выпить за успех похода. Я не удержался, чтоб не заметить:

 - Мэтт, завтра же в бой...

 Он рассмеялся:

 - Нет, завтра только выступаем. И тогда уж никто не притронется к вину. А сейчас- время радоваться предстоящей схватке.

 Он поднял еще один ковш:

 - За даму моего сердца. Рыжую бестию. Молода, но до чего ж хороша!

 Я сразу же вспомнил о 'своей' ведьме. Надо же, думал, что прошел и огонь, и воду, и медные трубы... А она сумела забросить меня туда, куда Макар телят не гонял.

 Я мрачно предупредил своего кровного брата:

 - Мэтт, не верь рыжим девкам. От них одни неприятности.

 Мысль о мести не оставляла меня ни на минуту. Я был уверен, что еще встречу виновницу моих бед. Надежду на это давала половина старинной книги.

 Однако веселившийся граф не хотел внимать моим предупреждениям:

 - Эх, ничего-то ты не понимаешь! Увидел бы ее хоть раз... Выпьем!

 Вскоре и по моим жилам начал разливаться хмель. В голову неожиданно полезли слова песенки, слышанной в молодости. И я с большим подъемом озвучил мнение мужского пола о дамах: