Ягуар и рыжая сеньорита - Тройнич Яна

 Опять всех интересуют только мои деньги! Я обиделась на весь мир, пулей вылетела из укрытия и метнулась к своей рыжегривой красотке.

 Питера все еще не было. Охранники тоже куда-то запропастились. А, ничего со мной не случится!

 Вскоре я уже неслась по дороге к дядюшкиному имению. Однако, проехав примерно полпути, придержала лошадь. Встречаться с тетушкой и Бет меня совсем не тянуло.

 Я двинулась дальше шагом и стала размышлять о послании графа. Что-то кормить сеньора Кодуэлла ужином мне расхотелось. Дернул же меня черт тогда за язык! Но теперь уже никуда не деться.

 И еще меня очень волновал Марко. Я считала дни с тех пор, как видела его в последний раз. Перед глазами вставали картины одна страшнее другой. То он лежит убитый в горах. То раненый мучается от жажды, а никто ему не может подать воды... Питер сказал, что Марко уважают даже бандиты. Но мне кажется, нет особой разницы: быть убитым с уважением или без.

 Я так задумалась, что не заметила, как у самых ворот поместья дорогу мне загородила толпа цыганок. Я даже не предполагала, что здесь они тоже есть. Но те, которых я увидела, очень напоминали одеждой и поведением представительниц их племени в моем мире. Сразу же стало неуютно. Я всегда испытывала страх в присутствии этих крикливых нахальных особ. Когда-то, когда я еще училась в школе, я встретила на улице цыганских детей, пожалела и дала им денег. А потом оказалось, что кошелек мой исчез бесследно.

 Последние годы я редко отправлялась куда-то пешком, но даже завидев из автомобиля длинные разноцветные платья, резко меняла направление.

 Цыганки окружили меня плотной толпой. Пробиться через эту живую преграду я не смогла.

 - Красавица, давай погадаю, всю правду расскажу...

 - Ох, милая, занято твое сердце, но пустая карта выпадает. Ничего-то у тебя с ним не выйдет...

 Передо мной вдруг выросла статная красивая женщина. Я сразу почувствовала, что она здесь старшая. Мне показалось, что я где-то ее уже видела, но вспомнить не успела: она властно взяла меня за руку.

 Я попыталась вырвать руку, но ничего не вышло. Она взглянула мне в лицо, зло прищурившись. Я ясно почувствовала ее неприязнь. Даже больше - в глазах сверкала ненависть. Она больно сжала мою ладонь.

 - Все что скажу - исполнится.

 Цыганка мрачно усмехнулась:

 - Вижу короля. Знатного и богатого. Да только на пути твоем стоят соперницы. Они сильнее и умнее тебя. И изменят твою судьбу.

 Усмешка стала совсем отвратительной:

 - Столько придется испытать, что пожалеешь, что родилась...

 Договорить женщина не успела. Я вдруг услышала крик:

 - Она уже сейчас пожалеет!

 Сквозь толпу ко мне пробиралась милая сестренка Бет.

 - Эта змея украла у меня жениха. Приворожила!

 От удивления я впала в оцепенение. Ее жених мне и даром не нужен, а уж привораживать такого...

 Высокая цыганка взглянула на меня, на Бет и расхохоталась. Видно, поняла, что приворота здесь никакого не потребовалось.

 Я спрыгнула с коня, попыталась успокоить кузину и увести ее в дом. Но Бет ничего не хотела понимать. Ей даже было наплевать, что на нас смотрят посторонние люди. Неожиданно она вдруг завопила, бросилась вперед и вцепилась мне в волосы. Вокруг раздались свист и улюлюканье.

 Мне не осталось ничего иного, как защищаться. Я тоже рванула ее за реденькие космы. Драться мы обе не умели. Я была более подвижной и увертливой, но уступала в весовой категории. Мы лупили друг друга, как могли. Потом упали на землю и продолжали битву в дорожной пыли. В общем, доставили цыганкам море удовольствия своим боем без правил.

 Я чувствовала стыд, но ничего не могла поделать с Бет, которая вошла в раж. Мне приходилось прикладывать огромные усилия, чтобы спасти от нее лицо и глаза. Но сама я сумела царапнуть несколько раз ее щеки и нос!

 Неожиданно рядом с нами возникли слуги дяди и растащили нас.

 Платья были разорваны. Волосы торчали в разные стороны. Представляю, как расстроится дядюшка. То про одну меня болтали в городе, а тут и Бет отличилась. Усталых и всхлипывающих, нас повели в дом. Мне было стыдно и за драку, и за то, что я оказалась такой неловкой, не умеющей за себя постоять. Одно утешение - на моем лице, кажется, нет следов, а вот Бет будет долго вспоминать меня, смотрясь в зеркало!

 Уже в воротах я оглянулась. И поразилась, каким взглядом проводила меня предводительница вольного племени. До меня донеслись слова: