Пособие для начинающего мага - Шумская Елизавета

– Ну где же Дэй?! – ворчала Ива, отпивая из бокала красное, искрящееся магией вино. Вкус был мягкий, а аромат чуть горчил полевыми травами.

В этот момент Златко вдруг расплылся в довольной улыбке. Знахарка проследила его взгляд и еле справилась с падающей челюстью. Дэй спускалась по лестнице… Красное платье на белой коже, длинное, с глубоким вырезом и обнаженными плечами, – гаргулья казалась в нем грациозней истинных королев. Шелковые черные волосы струились по спине, отзываясь на каждый шаг. А алые губы тянулись в улыбке, обнажая тонкие вампирьи клыки.

– Королева проклятых! – довольно – будто сам выбирал – произнес рядом Калли. Проклятыми в классических одах называли сотворенных вампиров. Эльф сделал пару шагов и склонился в глубоком куртуазном поклоне.

– Позвольте вам представить…

Ива разглядывала стройного мужчину в ослепительно белом одеянии. У него были почти платиновые волосы и серебряные колдовские глаза. Знахарка стояла дальше всех и, честно признаться, пропустила и имя, и все остальное, потому что… на сцене появился новый персонаж.

Вампир тек к ней, казалось магией раздвигая тела. Иве даже не надо было видеть его глаза, чтобы знать их выражение. Но когда она разглядела его наряд… ей пришлось закрыть лицо руками, сдерживая истерику. Он был одет Лесным Принцем.

Есть в этом мире такой волшебный лес Уооэд’иннхав, иначе Лес у Озера. Знахарка мигом вспомнила… их с тетушкой натопленную избу в родной деревушке, горячий ароматный травяной настой, домового, выглядывающего из-за печки, ее друга детства Хоньку, менестреля Гамельна и волшебную флейту… Картинку, навеянную ею: озеро в сердце леса, вековые деревья, зеленоглазую нимфу, яблоню, роняющую свои лепестки в чародейскую воду…

«Самый запретный и самый прекрасный лес в мире! Там даже кувшинки роскошнее роз! А яблоня всегда цветет. Каждый лепесток, упавший в зеленые воды озера, становится волшебным. Такие лепестки врачуют болезни, даже неизлечимые. Дают красоту тем, кто ее никогда не имел. Вода этого озера чище горных ручьев, а ветер в кронах дубов поет прекраснее бардов при дворе эльфийского короля. Травы этого леса мягче ковров, а листья его деревьев похожи на произведения искусства. Этот лес охраняют дриады и белые друиды. Никто без их разрешения не может ступить на священную землю леса Уооэд’иннхав. И если кто-то все же заслужил эту честь, значит, ему можно спокойно умирать: самое прекрасное в этом мире он уже видел!» – звучал в ее голове резковатый голос менестреля, что когда-то толкнул ее, деревенскую знахарку, отправиться в опасное путешествие ради призрачной надежды – учиться в Магическом Университете.

Правил этим богатством Лесной Принц. Неведомое, бессмертное, вечно прекрасное существо. Рисовали его обычно божественно красивым юношей – то ли в зеленом, то ли в синем костюме – с глазами, сияющими как звезды, обязательно с флейтой и в венке-короне из кленовых листьев. Кто он и что он, не знал никто, даже эльфы и драконы. И имя его было овеяно легендами. Ясно лишь то, что все в волшебном лесу беспрекословно ему подчиняется. Однако был еще один известный факт. Некоторые люди иногда – в очень редких случаях – удостаивались чести оказаться в Уооэд’иннхаве – и мужчины, и женщины. И все выходили из него мастерами своего дела, – того, к которому у них был талант. О том, что с ними происходило в Лесу у Озера, они никогда и никому не рассказывали, но человек – это самое пошлое создание в мире, и догадки на эту тему не искрились разнообразием.

Ребята тоже обратили внимание на новоприбывшего. Начался привычный ритуал приветствий и завуалированных усмешек. Впрочем, Ива его почти полностью пропустила, не желая смотреть на гнусные ухмылки друзей. И ее занимало только то, как этот вампир угадал. Ведь именно с мечты о Лесе у Озера все и начиналось. Ее захлестнули воспоминания… Тетушка, Хонька, их деревушка, сражение с заложенным покойником, плач младенца… и снежные волки…

Но тут по всему городу грянули знаменитые стонхэрмские рожки. В воздухе разнеслись первые ноты гимна города. Звук вознесся к звездам, и начало балу было положено. Перед учащимися, преподавателями и гостями на специальном возвышении появился магистр Манхэм Линдстрэм, ректор Университета, по случаю Карнавала Кленовых Листьев наряженный Богом Грозы, который по местным поверьям ударом грома призывал лето и осень, а также отмечал середину оных.

Все тут же благоговейно притихли. Ива давно заметила, что, стоило появиться ректору или его имени попасть в разговор, на лицах всех магов – учащихся или учителей – возникало одинаково восторженное и почти щенячье выражение.