Утро черных звезд - Белецкая Екатерина

И тут Ими произнес слово, которое, наверное, думал про себя каждый из их маленькой группы. Он вздохнул, улыбнулся и сказал:

— Круто!

— Истинно так, сын мой! Истинно так! Круто и есть! — засмеялся Учитель.

* * *

Чтобы привести корабль в порядок, Братству потребовались сутки. На него установили дополнительные двигатели, под завязку заправили и их, и «Персеи», часть навигационного оборудования споро заменили на совершенно другие приборы, назначение которых Учитель пообещал объяснить группе позже, и доставили на корабль кислород, воду и еду. С разочарованием, но так же и с облегчением Ими убедился, что никаких инопланетных чудовищ среди членов Братства нет. Это были люди и только люди. Разных национальностей, разного пола и возраста, но все, как на подбор, приветливые и веселые. Говорили они на совершенно незнакомых языках, но и эта проблема тоже решилась сказочно быстро. Очередная делегация взаимопомощи привезла с собой микро-переводчики, умещающиеся в ухе, и синхронно переводящие с нескольких тысяч языков.

На корабле воцарилась атмосфера радостного ожидания. Если у кого-то из группы и имелись раньше сомнения, то теперь они исчезли. Все без исключения гости их корабля оказались настолько добры и приветливы, так старались помочь и ободрить, и так радовались общему успеху, что к концу дня сомневающихся уже не осталось.

Учитель распределил детей по каютам. Девочки заняли три из них, расположившись по трое, мальчишки уместились в одной каюте вчетвером, а сам Учитель, Ими-ран, Никос, Захарий и Саша заняли под жилье кают-компанию.

— Ничего, в тесноте, да не в обиде, — подбадривал их Учитель. — Тем более, что скучать нам не придется. Занимайте места, да не забывайте пристегиваться, когда захочется спать. А то проснетесь под потолком.

— Учитель, а мы будем высаживаться на другие планеты? — с горящими глазами спросил Саша. Ему было всего четырнадцать, и, когда он пришел в то памятное утро вместе с теми, кто решил остаться, Ими-ран даже удивился его смелости. — Так хочется посмотреть…

— На этом корабле не будем, конечно, — развел руками Учитель, но, увидев расстроенное лицо Саши, тут же добавил: — Но на других — вполне возможно. Правда, не сейчас. Сначала нужно сделать нашу работу. Про много планет обещать не буду, но вот про одну скажу точно. Все вы, без исключения, обязательно посетите Мир Изначальный, в котором жил первый пророк, познавший святое слово Единого. И все вы пройдете посвящение в Братство, на высший уровень. Вот это я вам обещаю.

* * *

После первой молитвы, которая длилась всего ничтожную долю секунды и в которой, по словам Учителя, приняли участие несколько миллионов человек, в огромном секторе пространства не осталось и следа от грязи. Ими несказанно удивился этому. Он никак не ожидал, что грязь так легко будет отмыть, что она так запросто сдаст свои позиции. Но, как выяснилось позднее, радовался он рано.

Новое оборудование, которое установили на корабле, оказалось, конечно же, навигационным. Но требовалось оно только в тех случаях, когда корабль оказывался в непосредственной близости от какой-нибудь планеты. Пилотировал корабль Учитель, из всей группы он допускал в рубку только Ими-рана и Никоса, да и то изредка.

А для перемещения через грани они использовали все те же группы цифр. Только порядок произнесения каждый раз устанавливался другой. Откуда взялись эти цифры и как с их помощью можно двигаться не только по грани, но и через пространство, Учитель обещал объяснить позже. Пока что на объяснения действительно не было времени.

После первого оглушительного успеха началась рутинная работа, которая продолжалась уже несколько дней. Они разыскивали все новую и новую грязь, и чистили, чистили, чистили… Потом Анюта заметила, что грязь изменила свое поведение. Если раньше ее комки были неподвижными, то теперь они при приближении группы, Думающей Белое, стали сворачиваться, расползаться, расходиться. Когда она сказала об этом Учителю, тот грустно улыбнулся.

— А я и не говорил, что нам будет легко и просто, — сказал он. — Конечно, Дурное от нас начинает прятаться. Ему же не хочется, чтобы ты запрещала ему делать его дурное дело. Вот его и корчит, вот оно и бежит. Но бежать ему позволить мы не можем.

— Мне кажется, это все-таки люди. — Анюта покраснела, затеребила и без того растрепанную косу. — Просто очень злые люди. Неужели они не видят, что причиняют боль всему живому, и что их мысли и дела выглядят, как грязь на лике Единого?