Конец игры - Малиновская Елена

«Однако, – озадаченно думал Рик, едва поспевая за торопливым шагом пленницы. – Да она просто в ярости от слов этого горе-учителя! Неужели роль любовницы императора настолько противна ей?»

Юноша незаметно вздохнул и потряс головой, прогоняя ненужные и даже опасные мысли. Он уже давно отказался от попыток разобраться в том, какие на самом деле отношения связывали правителя Рокнара и его бывшую ученицу. Одно Рик знал точно – за последние несколько месяцев Дэмиен ни разу не навестил Эвелину. По крайней мере, днем и в его дежурство. Что происходило ночью, Рику было неизвестно. Ведь недаром между покоями пленницы и ее своеобразного тюремщика находилась потайная дверца.

Подобное положение дел совершенно не устраивало юношу. Он столько сил потратил на то, чтобы попасть во дворец, и все во имя чего? Чтобы караулить комнату, в которой, наверное, император развлекается со своей фавориткой? То, что раньше казалось ему существенным продвижением на пути осуществления мести, теперь оборачивалось настоящим поражением. Рик ни разу не видел Дэмиена с той самой поры, как тот отрядил его на охрану Эвелины. Надо было что-то делать.

Скорый прием представлялся Рику отличной возможностью для исправления ситуации. Юноша не дежурил в этот день. Наверняка во дворце будет царить суматоха и неразбериха. Значит, он сумеет затеряться среди гостей, благо, жалование стражника позволяло купить придворную одежду. Подберется к императору поближе и убьет его. Опасность представлял только Лутий, который ни на шаг не отходил от правителя во время торжественных мероприятий, прикрывая его спину. Но с другой стороны – начальник личной охраны прекрасно знает Рика в лицо и вряд ли подумает, что тот способен на покушение. И это играло юноше на руку. Он просто соврет, что у него имеется срочное донесение для правителя, подберется ближе и ударит. А там будь что будет.

Громкий звук вывел Рика из задумчивости. Эвелина с такой яростью захлопнула за собой дверь покоев, что на стражников сверху полетела тончайшая пыль побелки.

– Что-то она не в духе, – заметил Дир, напарник Рика. Задумчиво почесал веснушчатый нос и уныло заметил: – Жаль. Опять до вечера стену взглядом буравить. Уж лучше бы поглазели, как она танцует. Все веселее.

Рик лишь неопределенно пожал плечами. Ему, если честно, было абсолютно все равно, где стоять. Лишь бы никто не отвлекал от обдумывания планов. Юноша столько раз в голове представлял, как будет торжествовать над мертвым окровавленным императором, что уже сбился со счета.

– Чудной ты какой-то в последнее время, – недовольно пробурчал Дир, поняв, что его напарник не в настроении поддерживать беседу. – Себе на уме. Или вступление в род обдумываешь?

– Какое вступление? – рассеянно переспросил Рик скорее машинально, чем действительно заинтересовавшись словами приятеля.

– Как какое? – Дир заулыбался, явно развеселившись от подобной неосведомленности. – Прием императора совпадает с весенним равноденствием и знаменует начало нового года. А в последний день весны в Доргоне проводят ритуал очищения для всех желающих вступить в Пятый род. И проводит его сам император.

– Один? – Рик впервые за долгое время с любопытством взглянул на напарника, очнувшись от своих несколько однообразных мыслей. – Без охраны?

– Конечно! – воскликнул Дир. – Что может грозить наместнику бога в стенах храма?

Рик хмыкнул. Надо же, он и не знал о такой традиции.

– И что надо сделать, чтобы попасть в храм в этот день? – задал он следующий вопрос, заинтересовавшись такой удобной возможностью для покушения.

– Просто прийти туда. – Дир покровительственно похлопал приятеля по плечу. – Император не покидает храма, пока не примет всех желающих. Ты это… Подумай. Парень ты толковый. Быстро в гору пойдешь.

– Я подумаю, – пообещал Рик. – Обязательно подумаю.

* * *

Эвелина стояла около окна. Ее дыхание легким облачком оседало на стекле, и тогда девушка что-то чертила на нем, но практически сразу стирала нетерпеливым жестом. На самом деле она не хотела поворачиваться к комнате и встречаться глазами с Тирой. Слишком тяжело было сохранять весь вечер безмятежное выражение лица, когда внутри все кипело от гнева и возмущения.

Пленница вздохнула и прислонилась пылающим лбом к холодному стеклу. Эвелина сама не ожидала, что невинное, в общем-то, замечание Миргия так выведет ее из себя. Если сейчас она едва не взорвалась и не устроила настоящую истерику, то что может произойти на приеме, когда ей придется выслушать не одно и не два подобных грязных предположения о причинах столь особого отношения к ней императора? И еще одна мысль тревожила Эвелину. Неужели Дэмиен пригласил ее на прием специально, прекрасно зная, какие слухи будоражат двор? Он ведь понимает, что кто-нибудь из придворных сплетниц обязательно попытается прилюдно унизить девушку, отомстив таким образом за предполагаемый фавор правителя.