Колдуны и капуста - Уланов Андрей

Кристофер недоверчиво прищурился.

— Сколько я помню законы природы, — сказал он, — то со времен Галилея и сэра Исаака они гласят: любой предмет тяжелее воздуха, оказавшись в этом самом воздухе без опоры, имеет тенденцию падать. Вниз.

— Да посмотрите вы на небо! — учитывая тот факт, что мы находились в пещере и меньше чем в футе от наших макушек серел каменный свод, вопль бригадир-пилота звучал, мягко говоря, не совсем логично. — Неужели вы никогда не видели птиц, что летают в нем?!

— Угу, — кивнула я. — А еще в нем летают драконы и маги. Только вот птица — это не предмет, а живое созданье божье. И потом, ты, приятель, сам сказал, что твой «Bundushathur» даже крыльями махать не умеет. Так что ищи другой пример — этот явно не удался.

— Как насчет пуль? — счел необходимым хоть как-то поддержать своего сородича Викки. — Они не живое создание, а предмет, но, думаю, любой из вас согласится, что пули тоже умеют летать, и очень даже неплохо.

— То есть, — медленно и, на мой взгляд, довольно-таки угрожающе произнес Крис, — вы все-таки хотите выстрелить нас?

— Н-ну...

— Скажите, мистер Клемей, — Рысьев глядел на гномскую якобы-леталку с таким вниманием, словно это были секретные планы прусского, австрийского и британского генштабов разом, — имеет ли принцип, при посредстве которого перемещается ваш аппарат, какое-либо отношение к опытам Ле-Бри?

— Самое что ни на есть прямое, мистер, — обрадованно закивал гном. — Принцип так называемого планирующего полета, иначе говоря...

— От столь любимых вами технических подробностей можете меня избавить, — сухо оборвал его вампир и развернулся к Викки. — Помнится, вы, любезнейший, что-то говорили про свиток портала.

— Говорил.

— А не могли бы вы добавить в сей рассказ чуть больше подробностей?

— Консул выдал... вернее сказать, выделил... вернее сказать, я выжал из него свиток телепортала — Шанхай. Но категорическим условием то, что мы вначале попытаемся преодолеть этот путь на «Bundushathur» и лишь в крайнем случае воспользуемся столь дорогостоящей магией.

— Лично для меня крайний случай наступит в тот миг, когда эта зеленая фигуевина попытается оторваться от земли! — заявила я. — К слову... если этот ваше «облачко» не умеет махать крыльями, то каким орком он вообще собирается взлететь?

— Благодаря силе пара.

— Что-то ты сказал, приятель? Ну-ка, покажи, где у твоего птенчика дымовая труба?

— Для запуска «Bundushathur», — пояснил Викки, — была разработана специальная паровая катапульта.

— Надо же, а я уж подумала, что вы каждый раз взрываете котел.

— Ну, в некотором роде, — пробормотал Малыш Уин. — Так оно и есть. Разница в том, что взрыв происходит упорядоченно и контролируемо.

Консульство Его Подземных Чертогов Величества, тупик номер 14, Крис Ханко.

Рай существует! И я даже примерно представлю себе, где он находится — где-то в старушке Британии, вернее, под ней: в миле-другой под меловыми скалами Дувра или под северными мшистыми А выглядит рай как огромный гномий склад, где есть решительно ВСЕ! До сегодняшнего дня мне лишь однажды удалось побывать... нет, не в самом раю, а всего лишь в одном из его бесчисленных филиальчиков — складе лавки Хинброкла, резидента «Мория продакшн» в Пограничье. Втором складе. Воспоминания о то что я там видел — и что унес! — впоследствии раз грели мне душу долгими тоскливыми вечерами у костра. Пожалуй, даже чаще, чем приснопамятное ацтекское золото. Да-да, серьезно — груда золота конечно же, тоже вызывает весьма яркие эмоции, но при всей своей ауре она... как бы это лучше выразить... однообразна, вот! Ну, золото... ну, много золота... ну, очень много золота... в смысле, много больше, чем мы с Брендой могли уволочь, даже будь у нас по вагонетке. По складу же старины Хинка я бы мог бродить, словно по какому-нибудь музею, часами простаивая перед каждым стеллажом...

И вот сегодня врата преддверия рая — я знаю, звучит косноязычно, но как это назвать еще? — вновь распахнулись для меня. Счастье, да... думаю, примерно так же чувствовал себя Али-баба, глядя, как после произнесенного им «симсим, откройся» в скале появляется ход в разбойничью пещеру. Оружие — холодное, огнестрельное, пневмо-электро-орк-знает-какое — любое, какое только можно вообразить, плюс еще столько же такого, что не виделось и в самых смелых мечтах. Припасы к нему. Взрывчатка. Огромный, на полстены, в массивной золотой раме, подсвеченный сразу пятью карбидными лампадами портрет Сэра Макса. И снова оружие.