Невеста Демона - Жданова Светлана

Ну, рукой эту трупную окоченелость можно было назвать с большой натяжкой. Потрясся пред своим лицом этим обморозком я посмотрела на Эдрра:

- Вы кажется говорили что здесь можно увидеть и прошлое?

- Говорил. Но с тебя уже хватит.

- Вы об этом, - кивнула я на готовую отвалится как у ящерицы омертвевший кусок плоти. - Вылечу, мои руки то. Что надо сделать?

- Все тоже самое. Только скажи что именно хочешь увидеть.

Я засунула бесчувственную руку в воду и сказала:

- Покажи мне то что произошло четыре года нажат у Вольской столицы. Покажи мне как меня убили и как я ожила.

Растерзанное тело тонкой хрупкой девочки бесчувственной куклой лежит на земле. Грудь разорвана, бедро распорото, руки в ссадинах, грязная, вся в крови. И нет ей дела до того как гибнут вокруг демоны, как их кровь льется смешиваясь с ее.

Что-то в небе закричало и осветилось тысячью огней…

И стало страшно, когда бестелесная птица ринулась в бой.

Только бесцветные, блестящие глаза рассматривали пустую как осушенный сосуд девчонку. От этого колкого и острого, словно тысяча клинков глаз не укрылось ни то как временами вздрагивало тело мертвячки, ни осветившиеся расписные руки, ни сияние колечка на безымянном пальце.

Демон встал, подобрал ее собственный меч и дождался когда дух наконец-то на него посмотрит. А затем с силой вогнал в и без того разорванную грудь.

Дух с девчонкой кричат в один голос, им больно.

А демон встает и уходит. Даже довольный исходом дела.

В карих глазах девушки зажигается и медленно потухает боль. Она поднимает руку к своей собственной душе…

А затем умирает.

Дух заметался, зашипел, растеряв свои сверкающие перья.

Не в силах пережить он бросается вниз и растворяется в теле девушки.

Секунда, одна, две, пять…

Тело выгибается и стонет. А рана на груди зарастает. Лишь меч пригвоздил тонкое девичье тело к земле, словно иголка бабочку.

- Все, хватит!

Я ударила по воде.

Все равно непонятно.

Я была мертва, дух должен был уйти.

- Теперь вы понимаете, - обратилась я к единорогам, вставшими над моей сжавшейся в комок тушкой, - почему Лилит Вольская мертва. Забавная была девчонка, только доверчивая. Такие долго не живут.

Сил не было даже на то что бы разморозить руку. И я предпочла скрыться от начавшейся ноющей боли в сладких топях сна.

- Это самоубийство, - покачала я головой.

- Или это, или девчонка умрет, - покачал головой толстый индюк в щегольском цветастом костюме расходившийся на его жирном теле по швам.

- Думаете мне, магиане есть дело до какого там отребья?

- Ну как угодно, милочка.

Что-то происходит я оборачиваюсь и вижу как сотрясает тело худенькой гибкой девушки стоящей на коленях рядом со мной. А затем она бездыханной падает на пол.

- Теперь твоя очередь. Ну, ты будешь послушной? - тянет он ко мне свои руки.

- Таня, ты кричала!

- Закричишь от такого.

- Что случилось? - единорог заботливо обнюхал мои свалявшиеся за пару дней волосы.

- Как всегда. Ну почему мне снятся лишь плохие сны? Ну, за исключением волшебных. - Я потерла лицо руками, изгоняя остатки сна. - Калгн, а ты не помнишь, что вчера было? Я ни черта не помню. Хотя нет, помню, - расплылась я в улыбке. - Одного. Мы случаем вчера не пили? А то мне это никогда хорошо не удавалось. Вадик говорит, что для меня алкоголь хуже дурман-травы.

- Не пили. Ты правда чуть не искупалась. Просто Зерцало тебя осушило, что пустынник после трех недельного перехода стакан воды. Ты чувствуешь то себя как?

- Будь я по жизни пессимистом то сказала бы что как полупустой стакан. Как голова то раскалывается. - Я обхватила шею зверя и прижалась к ней. Проверив собственное состояние, мне захотелось дать кому-то в нюх. - А это что? Какой гад рогатый, в меня столько чуждой магии запихал? Что, кому-то жизнь сахаром кажется? Так щас подправим.

Единорог застриг ушами и покосился на меня.

- Да ты труп напоминала. А рука у тебя вообще чернеть начала. Что нам было делать?

- Ага! А я думай с чего у меня такое похмелье. Намешали. Как будто мне асур не хватало, с их майя.

- Ну, прости!

- Ну, прости, - передразнила я дружка. По случаю утра и плохого настроения мне пришло в голову похамить. - Сразу видно - лошадь. Ой, как плохо-то! Интоксикация у меня.

- Чего? - обалдел Калгн.

- Отравление переизбытком и смешением магии, - пояснила я. Надо же, не зря в Академию ходила. - В следующий раз пусть лучше рука отвалится. Да, что-то я вчера погорячилась. Как будто на рожу Хананеля в кошмарах не насмотрелась.