Битва за Кальдерон - Батчер Джим

— Он сможет сделать это еще раз? — спросила Амара.

Дорога пожал плечами.

— Ноги у него в порядке.

— Может быть, у нас есть план. Мы сумеем сдержать пауков, воинов ворда и королеву, — сказала Амара. — Мы нападем на них, легионеры защитят наших рыцарей огня. Они подожгут кроуч. А потом мы можем просто отступить и дождаться, пока ворд задохнется.

Дорога покачал головой:

— Ты кое-что забыла.

— Что именно?

— Взятые, — ответил Дорога. Марат прислонился к стене, стараясь оказаться в тени, и грустно посмотрел на небо. — Взятые. Теперь они принадлежат ворду. Нам придется их убить.

— Ты несколько раз говорил о своих людях, которых захватил ворд, — сказала Амара. — Что это значит?

— Взятые, — повторил Дорога. Он несколько мгновений молчал, подбирая нужные слова. — Тело остается здесь. Но человека уже нет. Ты смотришь в их глаза, но человека не видишь. Они мертвы. Но ворд взял их силу.

— Они находятся под контролем ворда? — спросила Амара.

— Но это невозможно, — нахмурившись, сказал Бернард.

— Вовсе нет, — возразила Амара. — Ты видел, что могут сделать с рабами ошейники? Рабы становятся очень послушными.

— Тут нечто большее, — сказал Дорога. — Внутри ничего не остается. Только оболочка. Но эта оболочка становится быстрой и сильной. И не чувствует боли. Не имеет страха. Не говорит. Только снаружи кажется прежней.

Все внутри Амары сжалось от ужаса.

— Значит… исчезнувшие фермеры. Все, кого мы не нашли здесь…

Дорога кивнул:

— Не только мужчины. Женщины. Старики. Взятые дети. Они будут убивать. Пока мы не убьем их. — Он прикрыл глаза. — Именно поэтому наши потери были настолько большими. Трудно сражаться с таким противником. Видел, как многие хорошие воины колебались. Всего мгновение. И умирали.

Все трое немного помолчали.

— Дорога, — наконец спросила Амара, — почему прежде ты называл их меняющими форму?

— Потому что они меняются, — ответил Дорога. — В наших легендах мой народ встречал ворда трижды. И всякий раз они выглядели иначе. У них было другое оружие. Но действовали они всегда одинаково. Пытались взять всех.

— И как это происходило? — продолжала расспрашивать Амара. — Это какая-то магия?

Дорога потряс головой и ответил:

— Не знаю, что это такое. Рассказывают, иногда ворду достаточно просто на тебя посмотреть. И ты попадаешь под контроль, как тупой зверь.

Гаргант глухо затрубил, а потом легонько стукнул Дорогу толстой мохнатой ногой.

— Заткнись, зверь, — рассеянно сказал Дорога, восстанавливая равновесие и опираясь на гарганта. — Еще рассказывают, что они отравляют воду. Иногда посылают нечто, заползающее в тебя. — Он пожал плечами. — Не видел, как это происходит. Только что бывает потом. Целые племена уходят. Скорее всего, они так и не понимают, что с ними происходит.

Теперь они молчали дольше.

— Мне не хочется говорить, — тихо начал Бернард, — но если ворд захочет использовать фурий взятых фермеров?

По спине Амары пробежал холодок.

— Дорога? — спросила она.

Марат покачал головой:

— Не знаю. Фурии не принадлежат к моему миру.

— Это может изменить все, — сказал Бернард. — Рыцари — вот наше преимущество. Некоторые из целителей очень сильны. Иначе и быть не может, ведь до других поселений далеко.

Амара задумчиво кивнула:

— Но даже если предположить, что ворд получил доступ к магии, мы все равно обязаны выполнить свой долг.

— Верно, — согласился Бернард.

— Тогда мы должны быть готовы к худшему, — сказала Амара. — Рыцарей следует держать в резерве, чтобы они могли защитить нас от магии врага. И если мы увидим, что враг не применяет магию, рыцари огня уничтожат кроуч. Мы можем поступить именно так?

Бернард нахмурился, а потом задумчиво кивнул:

— Если наши предположения верны. А что думаешь ты, Дорога?

— Я думаю, у нас слишком много «если» и «может быть», — проворчал Дорога. — Мне это не нравится.

— Мне тоже. Но выбирать не приходится, — сказала Амара.

Бернард кивнул:

— Тогда мы выступаем. Возьмем рыцарей и центурию Джиральди. Феликса оставим здесь для защиты раненых.

Амара кивнула и почувствовала, как недовольно заурчал желудок. Она подняла к губам забытую кружку с похлебкой. Еда показалась ей слишком соленой, но ощущение сытости было приятным.

— Ладно. Нам нужно договориться о паролях, Бернард. Если взятые алеранцы лишаются дара речи, по этому признаку мы сможем отличить друга от врага. Мы должны признать, что сами можем стать жертвами ворда, как и обитавшие здесь фермеры.