Ветер полыни - Пехов Алексей Юрьевич

– Вымойся. От тебя воняет. И переоденься.

– Во что? – хмуро спросил я, бросив на него взгляд исподлобья. – Здесь ничего нет.

– Одежду принесут. Мойся. И не мешкай.

Угу. Ты мне спинку, может, для скорости еще потрешь, умник?

Он вышел, даже не удосужившись закрыть за собой дверь. Выругавшись, я сделал это за него.

Глава 23

Я как раз заканчивал плескаться в уже порядком остывшей воде, когда в комнате появилась тихая заплаканная служанка. Она оставила на полу одежду, полотенце и поспешно, едва ли не бегом, вышла. Дверь, конечно же, не закрылась.

Выбравшись из почерневшей воды, я вытерся и примерил то, что мне принесли. Почти то же самое, что я носил – штаны из оленьей кожи на шнуровке и рубашка. Правда, эта была сделана не из льна, а из настоящего тонкого хлопка. Все оказалось в пору. Словно мерки снимали.

Куртку и сапоги я оставил прежними и едва успел одеться, как в комнате появился Белый.

– Идем.

Мы прошли по пустым залам, увешанным охотничьими трофеями, и, к моему удивлению, миновали ведущую на второй этаж лестницу. Если я не ошибался – дальше должно начинаться крыло слуг.

Запахло свежей сдобой. Мы явно приближались к кухне. Впереди я увидел Шена, за которым неотрывно следовали трое мортов. На руках у Ходящего сверкали магические цепи. Если не считать начавшего желтеть синяка под глазом, Целитель был в полном порядке.

Заметив меня, мальчишка оживился.

– Лаэн? – односложно спросил я у него.

– Не видел. Меня держали отдельно. Надеюсь, с ней все хорошо. Цейра Асани была бы очень удивлена, если бы узнала, куда мы попали.

Я хмыкнул.

– Тебя где держали?

– Здесь. В доме. На втором этаже. А тебя?

– В подвале. В обществе очаровательного блазга и вейи.

– Кого? – удивился он.

– Блазга и вейи. Кто такой этот вейя – не спрашивай. Не знаю.

– Тебя по башке ничем твердым не били? – обеспокоился он.

– Стукнули, – не стал я отрицать. – И довольно ловко.

Лаэн пришла в сопровождении некроманта и женщины. Она была жива, здорова и, в отличие от Целителя, на ее руках не было кандалов.

Увидев меня, Ласка облегченно улыбнулась. Кивнула. Я кивнул в ответ, взял ее за руку. Нам никто не помешал.

– Что ты здесь делаешь?! – спросил вдруг Шен у женщины, которая привела Лаэн. Я заметил, как Ходящий уставился на нее, но та, не отвечая, распахнула дверь, возле которой мы стояли и, вышла, плотно закрыв ее за собой.

– Вы что? Знакомы?

– Да… – ученик Матери выглядел ошеломленным. – Да. Это Кира. Мы вместе учились на одной ступени в Радужной долине. Ходящая. Я не понимаю, что она делает вместе с этими…

– Зато я понимаю, – зло сверкнув глазами, прошипела Лаэн. Ее голос был необычно хриплым и низким. Простуженным. – Вот из кого с радостью выдавила бы душу. Забудь о ней, малыш. Теперь она не на стороне Башни.

– А мы разве на стороне? – поинтересовался я, не обращая внимания на следящих за нами некромантов.

– Ты знаешь ответ на свой вопрос.

Знаю. Мы никогда не были с Башней, и теперь идем разными дорогами. Впрочем, мы и не с теми, кто сейчас держит наши жизни на ниточке. Мы – сами по себе. Опасный выбор, чего уж тут говорить. И не слишком умный. Любой может записать нас во враги. Но что есть, то есть. Сейчас ничего изменить мы не в силах…

Нас привели в большую светлую столовую, примыкающую к кухне. Здесь приятно пахло мятным шафом и печеной сдобой. Массивный прямоугольный обеденный стол в центре был накрыт кружевной скатертью, на ней стояла большая фарфоровая ваза с букетом желтых нарциссов. (Откуда в начале осени взялись такие цветы – оставалось только гадать.) Рядом спал здоровый белый кот, положив морду на блюдо с фруктами. Над ними кружилась залетевшая со двора оса, но никто из присутствующих не обращал на насекомое внимания.

Лицом к двери сидел мужчина с густыми седоватыми усами. На его правой руке надежно угнездился перстень с крупным аметистом – знак благородного сословия. Скорее всего, именно этот человек являлся хозяином поместья. Судя по его физиономии – он был не слишком рад опасным гостям.

В кресле, по правую руку от него, расположился некромант. Тот самый старик, что едва не убил меня посохом. Я с удовлетворением отметил, что левая кисть у него все еще находится в плачевном состоянии. Скрюченные судорогой пальцы застыли, язвы на почерневшей коже кровоточили. Колдун не удостоил нас даже взглядом.

Третьей в комнате была молодая девушка, ровесница Киры. Наверное, когда-то она была красива, но сейчас застывшее, точно маска, лицо казалось мертвым, а короткие русые волосы – тусклыми. Девчонка держала руки на коленях и смотрела в пол.