Охота на нечисть - Малиновская Елена

Я прикусила губу, с ужасом понимая, что нахожусь на грани истерики. Чего они все на меня уставились? Мне страшно!

От постыдного бегства меня останавливало лишь две вещи. Во-первых, в памяти еще были свежи угрозы Владыки прикончить меня в завтрашний полдень. А во-вторых, ноги самым элементарным образом приросли к полу. Не удивлюсь, если даже корни в камень пустили.

«Тефна, – неожиданно раздался в голове голос Рикки, – все в порядке, расслабься. Это так называемое испытание молчанием. Эльфы считают, что в такие минуты влюбленные еще раз проверяют силу и искренность своих чувств. Мол, это время им необходимо для того, чтобы в последний раз взвесить все плюсы и минусы своего решения. Разве Владыка не рассказал тебе?»

«Нет, – угрюмо ответила я, чувствуя, как с души свалился огромный камень. – Мы с ним не разговаривали по поводу ритуала. Только ругались. Спасибо! А то я уж решила, что платье задом наперед надела, вот все и глазеют».

«Да не за что, – весело отозвался Рикки. – Лучше на моего отца взгляни. Давненько я его таким взволнованным не видел».

Я скептически хмыкнула и перевела взгляд на Шерьяна. Тот стоял совсем рядом со мной – так, что наши руки почти соприкасались. Но несмотря на это, я все равно не чувствовала его запах. Как обычно, впрочем. Храмовники бога-сына умеют скрывать свое присутствие похлеще любой нечисти.

«А ведь тот, другой, храмовник тоже не пах, – внезапно мелькнула шальная мысль. – Совершенно».

Я нахмурилась. Да что же это такое?! Почему я постоянно возвращаюсь думами в те дни? Или... Или кто-то заставляет меня вспоминать?

Развить эту мысль мне так и не удалось. Поскольку под бархатным, быстро темнеющим небом в этот момент наконец-то раздался громкий голос Владыки. Я вздрогнула, но тут же успокоилась, когда ощутила, как Шерьян взял мою ладонь и успокаивающе сжал ее. Все в порядке, Тефна. Просто ритуал продолжается.

– Друзья мои. – Виррейн, ступая прямо по черте, которая ограждала алтарь от зала, подошел и встал напротив нас. Улыбнулся, обводя присутствующих широким жестом. – Подданные! Сегодня мы собрались здесь...

Дальше я не стала слушать. Ну вот мы и перешли к заключительной части ритуала. Сейчас несколько пафосных фраз – и зададут самый главный вопрос, после которого моя незамужняя жизнь подойдет к концу. Интересно, надолго ли?

Певучая речь Виррейна с мелодичным эльфийским акцентом убаюкивала. Он говорил и говорил, а я даже не понимала смысла его слов. Теплые пальцы Шерьяна легонько поглаживали мне запястье, почти касаясь браслета. Тот никак не реагировал на это. Значит, опасности нет. Впрочем, о чем это я? Конечно, ее нет. С какой стати Шерьяну причинять мне боль?

«Тот, другой, тоже не мучил тебя без лишней необходимости. – Вкрадчивый голос, словно принадлежащий кому-то другому, исподволь вползал в сознание. – Он бил тебя, лишь когда ты отказывалась выполнять его приказания. Ты уверена, что Шерьян не такой?»

Я со свистом втянула воздух сквозь плотно сжатые зубы. Шерьян кинул на меня быстрый взгляд, но я уже улыбалась, показывая, что все в порядке. Спокойнее, Тефна. Возможно, кто-то просто хочет сорвать ритуал. Вот и бьет наугад в твои самые страшные воспоминания. Не обращай внимания.

«Ну почему же „наугад“, – холодно произнес чужой голос в моей голове. – Шерьян – храмовник бога-сына. В то время, когда тебя пытались заставить открыть круг мертвых, он уже был приближен к верхушке храма. Сама подумай – почти сразу после твоего невеселого приключения Шерьян женился на Индигерде и принудил ее к тому, что не удалось совершить с тобой. Ты чувствовала тогда, как дыхание бога-отступника проникает в твое тело. Посредством твоего тела хотели создать демона. Не получилось в первый раз с одним метаморфом – получилось во второй с другим. Детали не столь важны. Важны суть и конечный итог».

«Я не верю. – Я так старательно удерживала улыбку на лице, что у меня зг болели щеки. – Говорить можно все что угодно. Да, Шерьян храмовник. Но он давно раскаялся в своих прошлых деяниях».

«Хорошее слово – раскаяние. – Невидимый собеседник насмешливо фыркнул. – Значит, можно убить десятки и сотни невинных жертв. А потом раз – и раскаяться. Тефна, у твоего почти мужа руки по локоть в крови тех, кто по прихоти судьбы родился нечистью. Такой же, как и ты. Некоторых из них убили в ночь первого превращения, когда они были невинные, как младенцы в колыбели. Или слово „раскаяние“ покрывает все грехи прошлого?»