Колдуны и капуста - Уланов Андрей

— Что до первого, — пожала плечами Эрика, то, думаю, все достаточно просто: Лингаен, передавая Кау амулет, достал его из хранилища, не позаботившись о должной экранировке — он был все-таки всего лишь архивист и о тонкостях мог и не знать. А Рогген почти наверняка осведомлен о существовании амулетов, и если у него было активировано собственное следящее заклятие...

— Надеюсь, — проворчал вексиль-шкипер. — Рогген не осведомлен о последнем оставшемся амулете. Том, что, по твоим словам, здешние монахи муровали в крепостной стене.

— Это были не монахи, а члены тайного общества ихеньцюа...

— Хорошо, это были китайские не-монахи.

— А второе совпадение? — настойчиво мурлыкнула младшая найтморлендка. — И вообще, почему ваша Церковь заинтересовалась Роггеном?

— Церковь, — серьезно сказала Эрика, — интересуется Роггеном вот уже семь веков. С тех самых пор, как бывший рыцарь ордена тамплиеров приор Нормандии Годфруа де Гонвиль таинственно исчез из казематов инквизиции.

— И?

— Что «и»? Бывают ведь и просто совпадения!

— Бывают и чудеса... Малыш, ты куда?

— Пойду пройдусь немного, — отозвался полукровка, осторожно перешагивая через хвост Тиграна. — Воздухом свежим подышу.

— Ну-ну. Увидишь Рысьева — скажи, что мы его тут уже заждались.

— Непременно, — пообещал Уин.

Сад при гостинице был большой, кустарник в нем — высокий, но все же случай исполнить обещанное представился ему куда раньше, чем сам Малыш рассчитывал, — едва только он закончил возиться с завязками на штанах.

— Ты ведь узнал меня, Николай? — донесся до него шипящий голос.

— Сложно спутать тебя с кем-то еще. — Даже не видя лица графа, Малыш без труда представил, как тонкие бескровные губы изгибаются в ухмылке. — Вонь, которую ты издаешь, как нельзя лучше подчеркивает твою индивидуальность.

— С-смеешься...

— Рапп, — слова Рысьева падали с холодным звоном, словно осколки подтаявшего льда, — ты не успел сказать и дюжины слов, а мне уже противно тебя слышать. Впрочем, это чувство возникло у меня еще до того, как ты распахнул свою зловонную пасть.

— Бедный граф, — издевательски прошипела темнота под накидкой. — Что поделать — мы не в Санкт-Петербурге и здесь нет лакеев, которым ты можешь приказать спустить меня с лестницы. А сам ты не станешь марать руки, не станешь ведь?

— Можешь быть в этом вполне уверен. О тебя, Рапп, я побрезгую измарать даже сапог.

— Какой пафос... ты всегда был таким брезгливым, Николай.

— А ты всегда был смердящей кучей дерьма, Рапп. Всегда — даже до взятия. Выкладывай, зачем приполз, пока я не начал искать метлу.

— За тем же, что и в прошлый раз, Николай. Мне нужны деньги.

— Не буду, — после короткой паузы медленно произнес Рысьев, — даже спрашивать, с чего ты решил, что я мог бы дать тебе хоть медный грош.

— Грош? Нет, Николай, не грош. Мне нужно две тысячи фунтов, граф, новеньких хрустящих банкнот с самым прекрасным портретом на свете. Разумеется, ты сейчас скажешь, что у тебя нет при себе таких денег, и это будет правдой.

— Неужели? И ты мне поверишь, Рапп?

— Поверю. Ибо я, Николай, знаю также, что это будет не всей правдой. У тебя нет наличных, но как действующий резидент ты имеешь право выписать аккредитив.

— У тебя устаревшая информация, Рапп. Я более не числюсь в списках конторы.

Малыш не сразу понял, что донесшийся до него противный скрежещущий звук означал смех.

— Ох, Николай, Николай... Сказку о твоей отставке ты можешь рассказывать своим новым друзьям — возможно, если они и впрямь настолько тупы, как выглядят, они в нее поверят. Но мне-то... мне-то не хуже твоего ведомы порядки, заведенные в нашем ведомстве еще незабвенным Михайлой Петровичем. Ты по-прежнему в рядах, Николай, более того — ты на задании.

— Интересно, на каком?

— О да, интересно, — подтвердил шипящий. — А еще более интересно это может стать твоим новым друзьям. Они ведь не приучены оценивать любую ситуацию с вершин высокой политики. Им и в голову не приходит посчитать, какие державы менее прочих заинтересованы в усилении Китая, особенно северной его части, в которой угнездился Рогген, они ничего не слышали ни о дунганах, ни о Кашгарском ханстве. Бедолага Рогген... знаешь, он бы сильно удивился, узнав, какой пугающей славой сумел обзавестись из-за нескольких вскользь брошенных слов... брошенных твоим старым другом да Костой, не так ли? Зловещий черный маг, мечтающий о власти над миром или хотя бы большей частью глобуса, — испытанный жупел, срабатывает безотказно почти всегда. Даже забавно, что ты, Коля, решил выбрать именно такой сценарий, — раньше, помнится, ты старался действовать куда оригинальнее.