Невеста - Демина Карина

Тора ничего не сказала, ждала продолжения.

— Ты… вернее, собственная глупость, но винит он именно тебя, лишила его карьеры. А я не позволил до тебя добраться. Это очень личное. И не может не злить. Сейчас он гадает, получилось ли все так, как он хотел. И когда узнает, что ты осталась цела…

— Захочет меня убить.

— Я не позволю до тебя добраться, поверь.

Она верит. И Виттару страшно это доверие обмануть. Сказать легко, но… мальчишка силен, а бешенство сделает его нечувствительным к боли.

И неспособным думать.

Шанс есть.

А еще негласное сопровождение и королевские ловчие.

И Торе необязательно оставаться дома. Королевский дворец охраняется весьма неплохо. Всего-то и надо: прокатиться по парку, чтобы увидели. Донесли.

Взбесили.

Гвардейцев уберут. И мальчишка, даже подозревая ловушку, не устоит перед искушением. Он ведь приходил, оставлял у забора белые лилии, которые выделялись среди прочих цветов.

Вызов.

Насмешка.

Хорошо смеется тот, кому удается выжить.

Об этом Виттар успел подумать, когда соловая кобыла, всегда отличавшаяся спокойным характером, вдруг заартачилась, а затем и вовсе на дыбы встала.

На широкой аллее королевского парка, ощетинившись иглами, стоял пес. Просто стоял, поводя головой влево-вправо, из приоткрытой пасти стекали нити слюны, падали на песчаную дорожку.

Виттар отметил нервно опадающие бока. Хвост, что методично ударял по земле. И длинные царапины на левом боку, глубокую рану на шее… пса пытались остановить. Атрум из рода Лунного Железа не сумел справиться со своим оружием.

— Найденыш, не бойся.

Ее зонтик опасно накренился, а перышко на шляпке затрепетало, выдавая страх.

— Он болен, но… я справлюсь. — Постарается. Всего-то надо — продержаться до появления гвардейцев. — Если же увидишь, что дело худо, оборачивайся и убегай. Он тяжелее меня…

А она умеет играть в прятки.

Виттар, передав поводья, поднялся.

— У тебя еще есть возможность уйти, мальчик.

Пес заворчал.

— Или обернуться и подождать. Тебе нужна помощь…

Бешенство неизлечимо. И тот, кто научился получать удовольствие от чужой смерти, не остановится. Виттар расстегнул китель, снял и бросил на дверцу кабриолета.

Спрыгнул.

Шагнул, позволяя живому железу проснуться, сейчас оно было послушно, как никогда прежде. Мир, кувыркнувшись, прочно встал на четыре лапы. И тот, другой, который бросил вызов, не упустил момент. Мальчишка бросился, норовя ударить грудью в плечо, опрокидывая набок.

Клацнули клыки.

Змеевидный хвост нырнул под лапы.

Не вышло. И мальчишка отступил. Он пятился, низко опустив голову, оскалившись и оставляя глубокие царапины на песке. Пена падала клочьями.

Бой будет долгим, тем лучше… Виттару нужны время и пространство.

Пространство и время.

Он ловил запахи.

Травы. И маргариток, что портили зелень газона. Воды где-то неподалеку. Крови. Лошади.

И Торы.

Плохая была идея тащить ее в парк…

Сверр остановился и припал к земле, словно приглашая поиграть. Он двигался быстро, куда быстрее, чем прежде. Нападал, заставляя отступать. Изворачиваться. Уходить из-под удара. И бить, пытаясь дотянуться до белого бока.

Щелкал хвост.

Клыки скользили по броне. Рот Виттара наполнился кровью… А мальчишка оставил шрамы на боку. Он веселился, прекрасно осознавая собственную силу, тратил ее легко, уверенный, что все равно победит.

Сейчас ему хотелось унизить Виттара.

Пускай.

Удар и снова. Скрежет. Лязг. Хруст брони. Боль, которая туманит разум. Холодная расчетливая ярость. И белый загривок с тройным гребнем игл. Они впиваются в нёбо, но Виттар заставляет себя сжать челюсти. Визг мальчишки бьет по нервам. Сверр рвется, выворачиваясь, норовя дотянуться когтями, и дотягивается, оставляя на подбрюшье глубокие рваные раны.

Виттар лишь крепче сжимает челюсти.

Поглубже бы захватить.

Чтобы с позвоночником. Чтобы до хруста, до перелома…

Сверр замирает на долю мгновения, а потом резко заваливается на бок, отталкиваясь всем телом, выдирая кусок из себя же… Он хрипит, но пляшет, как рыба на крючке, оставляя в зубах Виттара шкуру и мышцы. Рваная рана тянется вдоль хребта.

Виттар разжимает зубы.

Его хватает, чтобы удержаться на ногах. Оскалиться и принять очередной удар.