Преданья старины глубокой - Рудазов Александр

- Ладно, Иван, не кручинься, помогу тебе и в этой беде, - пожевал губами Яромир. - Я добрый… иногда.

- А что - у тебя тут оружие есть? - оживился Иван, завертев головой.

- Нету ничего. Головой подумай - зачем мне эта ржавчина? Прикинь-ка волка с мечом или кистенем на поясе - не смешно ли?

Иван представил такое зрелище и расплылся в широченной улыбке - вспомнились скоморошеские потехи, когда козлов или собак одевали по-человечьи, а потом гоняли со свистом, с улюлюканьем. Забава была веселая, вся детвора радовалась.

- Вот лук разве что найдется - посмотри в том углу, на крюке подвешен, - продолжил Яромир. - А врукопашную я безоружным выхожу - в промежуточной форме, чистым волколаком. У меня когти знаешь какие - ну чисто ножи!

Иван бережно достал указанное оружие. Превосходный лук - тугой, разрывчатый^[14]. Внутренняя планка можжевеловая, внешняя березовая, усилен лосиными сухожилиями, склеен лучшим рыбьим клеем, рукоять выложена костяными пластинками. Кибить^[15] пока еще «голая» - тетивы лежат в туле^[16] вместе со стрелами. Аж восемь тетив - для всякой погоды. Сухожильные для влажной и прохладной, кишечные - для теплой и сухой. Но самые лучшие - из сыромятной кожи, эти и в зной, и в слякоть хороши. Там же, в туле, нашлись и петли из кожаных ремешков - для прикрепления тетивы.

Княжич аккуратно заправил подаренный лук в налучье^[17] и закрепил его на перекидном ремне, накинув на левое плечо. А вот стрелы в туле надолго его заняли - очень уж интересными оказались, глаза так и разбегаются. Оперение от самых разных птиц взято - орлиные перья, соколиные, кукушечьи, лебединые… На одной стреле и вовсе так зарница многоцветная, а не оперение. Есть и легкие стрелы, и тяжелые, все заточены именно под этот лук, ушко аккурат под тетиву вырезано.

А уж наконечники! Полсотни стрел - и все разные. Треугольные, двушипные, листовидные, «бородатые», «рогульки», «лопаточки», «шарики», «томары»^[18], «ласточкины хвосты», узкие бронебойные из наилучшей стали… Много всяких. И древки возле ушка в соответствующие цвета окрашены - чтоб сразу нужную стрелу выхватить, долго не раздумывая.

- С черными и зелеными осторожно - эти отравлены, - предупредил Яромир. - Зеленые еще так-сяк -только дурман напускают, обездвиживают, а черные - верная смерть! Белые тоже попусту не трать - у них наконечники серебряные, для нежити припас…

- А вот это что за диво? - вытянул ту самую радужную стрелу Иван. Наконечник у нее был самый простой, хотя и поблескивал странным отсветом.

- Перья Жар-птицы, - усмехнулся оборотень. - Эту стрелу до поры не трожь - зачарованная. Для особого дела берегу.

- Добрый лук, надежный… - одобрительно погладил верхнюю дугу княжич. В чем-чем, а уж в оружии-то он толк понимал - княжеский сын все-таки, его чуть не с колыбели ратному делу обучали!

- Хорошо ли владеешь?

- Да неужто нет? - обиделся Иван.

Стрелком он и в самом деле считался не из последних. Глаз зоркий, пальцы не дрожат, да и силушки в руках предостаточно. А это ведь очень важно - боевой лук слабому не дается. Лучник должен быть очень сильным человеком, чтоб хорошо натянуть тетиву - иначе стрела и четверти перестрела^[19] не пролетит, тут же наземь брякнется. А настоящий богатырь и на четыре перестрела выстрелит, и на пять, а то и целых шесть осилит! Поговаривают, Алеша, попов сын, и десять перестрелов взять мог - вот уж кто славный хоробр был, не нынешним чета!

- Да, добрый лук, - подтвердил княжич. - Только это оружие нечестное, не для двобоя. Настоящему вою и в руку надо что-нибудь - хоть кистенек или брадву^[20]…

- Но лучше меч? - понимающе усмехнулся Яромир.

- Знамо дело - меч куда лучше! Что же за княжич-то - да без меча?

Оборотень задумался, оценивающе смерил Ивана взглядом, а потом медленно сказал:

- Ладно. Будет тебе меч. Такой меч, какой и базилевсу цареградскому незазорно в белы ручки принять, а не то что княжичу.

- Когда? - загорелись глаза Ивана.

- Завтра. Есть тут в лесу местечко одно заветное - вот туда завтра и наведаемся…

Глава 3

Над Костяным Дворцом клубились тучи. Багровое солнце медленно закатывалось за небозем. Ввысь устремлялись пики черных башен.

Игорь и Кащей стояли на самой высоченной, огражденной зубчатым парапетом. Два татаровьина-скотника готовили хозяйскую колесницу - очень необычную повозку с высокими бортами, но совершенно без колес. Их заменяли широкие полозья, как у дровней, но словно бы размытые. Глаз никак не мог на них сосредоточиться - они как бы одновременно были и здесь, и где-то еще.