Игры Чёрта - Никитина Елена

Включила воду, вылила в нее немного пены для ванн, осторожно, чтобы не поскользнуться, шагнула в джакузи. Хлопья пены окутали тело не молочно-белыми, а коралловыми пушистыми холмиками и, сливаясь с пахучей дымкой свечи, создавали совершенную симфонию цвета и запаха как симфонию одного инструмента, звучащего таинственно, обольстительно и… неправильно.

Странно, но это чертовски успокаивало! Я включила гидромассаж и закрыла глаза. Вода дарила ощущение тепла и уюта. Наверняка в пену добавлена успокоительная травка. Может, пустырник? Я вдохнула и задержала в легких воздух, пытаясь разобраться, присутствует там пустырник или нет.

Но постепенно мысли плавились от неги, веки слипались, и я закрыла глаза. Разум затуманивала дремота. Пьянящий запах клубился, заполняя меня, и где-то глубоко внутри сладко промурлыкал, ненавязчиво, даже как-то нежно, словно пробуя меня на податливость: «Вставай».

Голос звучал не снаружи, он стучал в моей голове коротким приказом. И эта мысль точно принадлежала не мне. Это был чужой голос, с незнакомыми интонациями, звучавший мягко, но подавляюще.

«Иди к мосту», — четко прозвучало в мозгу, разрывая полудрему.

И реальность натянулась и лопнула, как мыльный пузырь.

Глава третья

Глаза испуганно распахиваются. Гул в голове прекращается, но сердце продолжает бешено стучать, я выскакиваю из джакузи, расплескав по полу пену. Крошечные пузырьки лопаются, образуя лужицу с мыльными разводами. Тишину нарушает только журчание воды.

Замерев посреди этой лужи, я лихорадочно озираюсь по сторонам, практически уверенная, что за мной украдкой наблюдает таинственный обладатель пленительного голоса. Но он, словно испугавшись, умолк, а аромат сандала встрепенулся, и теперь не успокаивает, а дразнит, будоража нервы.

Насухо вытираюсь, натягиваю сорочку и бегу по коридору.

Комната уже не кажется уютной: тиканье часов отзывается в груди возрастающей тревогой, камин не выглядит завораживающе, а зеркало — таким же прелестным. Никогда не верила во всякую потустороннюю чушь, но тут испытываю самый натуральный суеверный страх. Длинные дрожащие тени, отбрасываемые огнем, зловеще тянутся по стенам, и я понимаю, что если останусь здесь, то не то, что не усну, а до рассвета буду икать и стучать зубами.

Комната давит на меня, стены словно сдвигаются, потолок опускается. Стараясь не обращать внимания на ослабшие ноги, я плетусь к тумбе, открываю ящик. Помню, что должны остаться две или три таблетки успокоительного. Так и есть.

Нервы ни к черту! Тихий щелчок и три таблетки падают на ладонь, я сую их в рот и сажусь на пол. Голова безвольно ударяется о стену. Дыши глубже, дыши спокойней. Приступ паники сейчас совершенно ни к чему.

Но запах сандала не исчезает, он мелькает в воздухе, дразнит, подчиняя…

Опять этот запах?

В этот раз успокоительное возымело странное действие — в голове настоящая каша, не могу сосредоточиться, скольжу взглядом по комнате. Меня не покидает ощущение, что я что-то должна была срочно сделать еще вечером, но забыла. Пытаюсь вспомнить список дел, запланированных на минувший день: купить дезодорант, не забыть выпить успокоительное, начать поиск работы…

Огонь бросает на зеркало трепещущий отблеск и теперь оно кажется невероятно древним, удивительно величественным, вызывая непреодолимое желание… не пойму чего хочу, медленно поднимаюсь, огибаю камин, поворачиваюсь к зеркалу лицом.

«Войди» — голос звучит мягко, словно, уговаривая.

Куда?

Осматриваю позолоченную раму и замечаю в правом верхнем углу надпись. Рука сама собой заворожено тянется к ней. Острая боль пронзает палец, отдергиваю руку, и капля крови, просочившаяся с крохотного пореза, медленно падает… не на пол, ее как магнитом притягивает к раме, где она расплывается узловатой кляксой. Сдавленно ахнув, засовываю пораненный палец в рот, не отводя глаз от испачканной резьбы. Обо что я умудрилась порезаться? На рамке ни одного острого угла!

Кровь шипит, вспениваясь, и медленно исчезает. От удивления я не могу двинуться с места. Зеркало впитало кровь?

Серебристая поверхность приходит в движение, словно простынь развевающаяся от внезапного порыва ветра, и замирает — зеркало перестает отражать меня. Появляется деревянный мост, с высокими резными перилами. Красивый мрачный в своем великолепии он тянется вдаль, сужаясь в небольшой светлый прямоугольник. Я удивленно опускаю взгляд и вижу, что он начинается прямо у моих ног. Ощутимый толчок в спину и ступни касаются скользкого влажного дерева. Руки цепляются за перила, и вокруг меня начинает плотно смыкаться пустота, сотканная из сандала.