Седьмое правило волшебника, или Столпы Творения - Гудкайнд Терри

Дженнсен позабавило собственное замешательство. Двумя пальцами она достала цветок, положила на дно ступки, где его сходство с Благодатью заметно поубавилось.

– Для бодрствующего взрослого я просто разминаю цветок между пальцев, – говорил целитель, наливая в чашку мед. – Но мальчуган мал и к тому же спит. Нужно, чтобы ему было как можно легче пить, поэтому разотрите цветок в пыль.

Дженнсен быстро растерла маленькую Благодать, и целитель добавил в чашку получившийся темный порошок.

Было интересно, что бы Себастьян сказал о подобном явле–нии. Не захочет ли брат Нарев искоренить эти розы, потому что они тоже могут нести смерть?

Пока Дженнсен возвращала на место ступку и пестик, цели–тель понес мальчику медовое питье. Вместе с матерью они при–нялись осторожно поить больного. Разбудить его не было воз–можности, и им приходилось понемногу вливать лекарство в рот, ждать, пока ребенок, не просыпаясь, проглотит, а потом нали–вать еще.

Тут в хижину ввалился Себастьян. В распахнувшуюся дверь были видны звезды. Потянуло сквозняком, отчего у Дженнсен пробежали по спине мурашки. Когда затихает ветер, а небо очи–щается от облаков, чаще всего это означает, что ночью будет пронизывающий холод.

Замерзший Себастьян сразу сунулся к очагу. Дженнсен под–бросила полешко, чуть подвинула его кочергой, чтобы огонь за–нялся получше. Рука целителя все еще лежала на плече матери мальчика. Предоставив ей возможность допоить ребенка и по–весив плащ на крючок у двери, хозяин подсел к Дженнсен и Се–бастьяну.

– Женщина с ребенком – ваши родственники? – спросил он.

– Нет, – ответила Дженнсен. Согревшись у огня, она тоже сняла плащ и положила его на скамейку у стола. – Мы встре–тились на дороге, она попросила о помощи. Мы просто подвез–ли ее.

– Ну что ж, – сказал целитель. – Сегодня мать и мальчик переночуют здесь. Ночью мне нужно будет понаблюдать за ним. – Он пристально посмотрел на нож, висящий на плясе Дженнсен. – Пожалуйста, поухаживайте за собой сами. У нас всегда в запасе тушеное мясо на случай, если забредет какой-нибудь путник. Сейчас уже поздно пускаться в путь. Распола–гайтесь на ночь в соседних хижинах. Они свободны, так что вы можете ночевать раздельно.

– Вот это подарок! – воскликнул Себастьян.

– Спасибо! – Дженнсен уже была готова сказать, что им подойдет и одна комната, но спохватилась: ведь сама недавно рассказала целителю, что они с Себастьяном не женаты.

Представив, как это будет выглядеть теперь, она решила ни–чего не менять. Ведь спать рядом с Себастьяном на открытом воздухе было естественно и непорочно, а в одной комнате это бы выглядело уже совсем по-другому. Да, несколько раз во вре–мя путешествия в Народный Дворец они ночевали в тавернах вместе. Но это было до того, как он ее поцеловал.

– Эта местность принадлежит Рауг’Мосс? – Дженнсен сде–лала рукой обводящий жест.

Целитель улыбнулся, будто в этом вопросе было что-то за–бавное, однако ответил серьезно.

– Несомненно. Это одна из нескольких небольших застав, или станций, на которых могут передохнуть путешественники, нуждающиеся в наших услугах.

– Мальчику повезло, что вы оказались дома, – заметил Се–бастьян.

Рауг’Мосс внимательно посмотрел ему в глаза:

– Если он выживет, я буду очень рад, что смог помочь ему. На этой станции всегда есть кто-нибудь.

– Почему? – спросила Дженнсен.

– Такие заставы, как эта, приносят Рауг’Мосс доход от об–служивания людей, не имеющих возможности пойти к другим целителям.

– Доход? Я думала, Рауг’Мосс помогают людям бескорыст–но, а не с целью заработать.

– Мясо, тепло и крыша над головой не появляются по вол–шебству, только из-за того, что в них есть нужда. Мы рассчи–тываем, что люди, приходящие сюда за знаниями, на которые было потрачено достаточное время, внесут свой вклад в обмен на нашу помощь. А кроме всего прочего, если мы будем голо–дать, то как сможем помогать другим? Знаете ли, благотвори–тельность по выбору – это благотворительность, но благотво–рительность по принуждению – всего лишь вежливое назва–ние рабства.

Естественно, целитель не имел в виду Дженнсен, однако эти слова больно ужалили девушку. Она всегда ожидала, что люди помогут ей, чувствовала, что имеет право на их помощь только потому, что в ней нуждается. Будто ее желание о помощи долж–но иметь для людей большее значение, чем их собственные ин–тересы…

Себастьян, порывшись в кармане, вынул серебряную моне–ту и протянул хозяину: