Наследница драконов. Поиск - Кузьмина Надежда

— Ага, само вышло, интуитивная гадость, от меня заразился, — хмыкнула я. — И что теперь? Три дня терпеть? Я еще как-то могу поцеловать бородатого тебя. Но невеста с бородой?! — Я представила себе красавца эльфа, в белых одеждах стоящего у алтаря под ручку с нынешней шкафообразной мной с черной бородой до пупа и белой фатой до попы. Задумалась — я должна быть в платье или штанах? Наверное, в платье. Белом. С оборочками.

Ти, с интересом следивший за ходом моих мыслей, осел на землю и сунул в рот клок бороды, чтобы не заржать в голос.

— Аа-а! Вот теперь ты понимаешь! Удобно же ее кусать, да?! А то «моль, моль»…

Нет, если у нас хватит чувства юмора, чтобы пережить эти три дня, то потом нашей семейной жизни уже ничего страшно не будет!

Позже — когда я начала метать кинжалы — оказалось, что у личины есть еще один минус. Вид размахивающих перед моим носом волосатых лапищ быстро довел меня до состояния, которое Арден ласково именовал «родимчиком». До меня никак не доходило, что это — мои собственные конечности. Нет, при первой же встрече наколдую белобрысому гаду неснимаемые рога и крокодилий хвост!

К вечеру мы проехали больше сорока лиг — подлеченные лошадки бодро трусили вперед. Дорога была почти пуста — нам попались только пяток встречных возов с дровами и свежим сеном да несколько одиноких путников. Остановились на ночлег на поляне, отделенной от дороги густыми кустами. Сначала, как обычно, пустили пастись коней в охранном круге, развели костер. Потом начались приколы. Ти нежным голосом предложил мне помочь расчесать бороду, уверяя, что благородным девицам негоже ложиться спать с нечесаной бородой. А сам кто? — эльф бородатый! В результате мы затеяли потасовку, дергая и таская друг друга за бороды. Закончилось все неожиданно — поцелуем в губы, после которого мы дружно захлопали друг на друга глазами. Похоже, преврати нас хоть в зеленых гоблинов в шляпах из мухоморов, хоть в верблюдов, кончится тем же самым!

* * *

К деревне имени филейной части незабвенного Сэга мы добрались к следующему вечеру. Уже бывавший тут Ти сказал, что за семь лет поселок ни капли не изменился. Те же покосившиеся, обшитые дранкой деревянные домишки, загоны с тощими коровенками — скот на выпас здесь не выпускали из-за близких гор и водившихся там хищных тварей. Еще имелись в наличии водяная мельница со скрипучим колесом на берегу говорливой речки, лабаз на пригорке и двухэтажный трактир с оригинальным названием «Последний приют», у ворот которого дорога и заканчивалась. Жителей не было видно, только по лужам, оставшимся от ночного дождя, шлепала, подоткнув юбку, какая-то селянка с хворостиной в руках. От бабы, чинно и лениво переставляя лапы, неспешно удирали четыре серых недовольных гуся.

Мы вздохнули и направились к воротам трактира. Нужно было, как договорился Арден при найме лошадей, оставить в стойлах «Приюта» наших Селедку с Хребтом. Тут же, в корчме, мы собирались переночевать, чтобы завтра спозаранку двинуть к перевалу. Другого выхода из приведшей нас сюда из Галарэна долины не было. А вот за перевалом горные цепи раскладывались плиссированной юбкой, и двигаться можно было в четырех различных направлениях. Еще где-то на день пути существовали карты, а дальше начинались чудеса: местность менялась от похода к походу непредсказуемым образом. Там, где вчера текла река, сегодня мог обнаружиться холм. Причем выглядело это так, будто и река текла здесь всегда, и холм стоял вечность. Ориентироваться тут можно было только по солнцу. Или по зову, если ты его чувствовал.

В конюшне у лошадиных денников средних лет гномка выгружала из тачки сено. Я сглотнула — как с ней объясняться-то? С моим произношением и словарным запасом легенда и пяти минут не продержится! Ти покосился на меня, хмыкнул и пошел вперед — здороваться с соплеменницей. Через минуту я узнала, что меня год назад сильно контузило в шахте, и с тех пор я забываю слова, заикаюсь и, хуже того, иногда начинаю считать себя собственной сестрой Матильдой и говорить о себе в женском роде. Удивительно, но женщина приняла рассказ Ти за чистую монету. И рассказала о себе — она прибыла сюда год назад вместе с мужем и его другом. Те отправились за перевал в надежде намыть в горных реках ценных камней или золота, да так и не вернулись. Трактирщик приютил Эстиду — так звали гномку, — и теперь за чисто номинальную плату она на него работала. Готовила, ходила за лошадьми, пасла коров, доила, убирала… и ждала мужа. Только к складу и торговле йор Садер никого не подпускал — занимался этим сам.