Ветер полыни - Пехов Алексей Юрьевич

– Сорите не повезло.

– Да. Она слишком доверяла любимой ученице. А та ее предала.

– Вся жизнь состоит из предательств, – изрек я «философскую» мысль, тут же вспомнив Молса. – А что делал Ретар?

– Благодаря ему ал'Ланкарра выбрала тьму.

– Наверное, это того стоило, – ухмыльнулся я. – Хотя, признаюсь честно, в данный момент не сочувствую ни одной из сторон. Дрязги магов – это дрязги магов. И совершенно нечего лезть в них по своей воле.

Мальчишка презрительно фыркнул:

– Мне знакомо твое негласное правило – собственная шкура всех милее.

Я вежливо улыбнулся и ничего не сказал в ответ. Щенок не прав. Но знать ему об этом совершенно не обязательно.

– Значит, самую известную из Матерей прихлопнули здесь? – изрек я.

– Да, – ответил он. – Если ты обернешься, то увидишь, где это произошло.

После недолгого раздумья я подобрал соответствующее слово:

– Впечатляет.

Участок противоположной стены был обуглен, и на ней ярко-белым пятном отпечатался женский силуэт с поднятыми руками – все, что осталось от Сориты после того, как Тиф ее основательно прожарила. Не сомневаюсь, что попади мы с Лаэн в руки к Проклятой, и нас бы ожидал точно такой же «теплый» прием. Особенно после того, как нам удалось лишить ее тела.

– А что с цветами? – я кивнул на подснежники, которые в одном месте почему-то были алыми и образовывали круглое пятно.

– Не знаю. Со времен Темного мятежа в этом месте они красные. Некоторые говорят, что они впитали кровь Сориты.

Ничего не скажешь. Очень романтично. Все так любят легенды о мучениках и их крови. Ходящие, как оказалось – не исключение. Осталось только паломников водить.

Подошла Лаэн:

– С каких это пор вы интересуетесь живописью? Да еще столь корявой?

На рисунок она бросила всего лишь мимолетный взгляд.

– Идемте, – неожиданно сухо бросил Шен. – Вас не собираются ждать вечность.

Он развернулся и поспешил к выходу из утопающего в подснежниках зала.

Глава 3

Пробраться в Высокий город оказалось невозможно. В старую часть Альсгары вели единственные ворота, которые охраняли гораздо бдительнее, чем другие. У врат, помимо закованных в панцирную броню гвардейцев и обычной городской стражи, несли караул Ходящие и Огоньки. Если бы возле створок находился только один маг, можно было рискнуть попробовать отвести ему глаза. Но когда их не меньше шести, а то и все десять – любая попытка обречена на провал.

Эта неприятность заставила Тиа рвать и метать. В сложившихся обстоятельствах такой барьер ей было не взять. Как бы она ни пряталась, кто-нибудь из выкормышей Башни обязательно почувствует отголосок ее «искры», а также плетение, удерживающее в подчинении тело и дух Порка. Тогда все мечты Проклятой о том, чтобы добраться до мальчишки-Целителя и той неуловимой парочки, точно останутся неосуществимыми. Итак, придется хорошенько поломать голову, чтобы понять, как можно дотянуться до девки и парня, которые дали себя поймать и, словно тупые мухи, влетели в ловко расставленную паутину Башни.

Положение почти безвыходное, но она – Дочь Ночи – не станет терять голову даже сейчас. Только идиотки, вроде Митифы, начинают паниковать, визжать и тянуть руки к небу, моля Мелота о снисхождении. Тиа была слеплена из несколько иной глины и оттого ненавидела недалекую тихоню-Корь всей душой. Если бы только Тальки не прикрывала бывшую воспитанницу, Тиф давно бы поговорила с Митифой по душам. Последние столетия она утешала себя только тем, что ничто не вечно. Рано или поздно Проказе надоест нянчиться с дурехой, и тогда придет время Тиа. Сейчас же у нее главное дело – приволочь Целителя к старой карге и получить нормальное тело. Такое, где она будет полноправной хозяйкой и вновь обретет все грани своего потерянного Дара.

Но, чтобы притащить Целителя, требуется оказаться рядом со светловолосым лучником, уничтожившим ее настоящую оболочку. У Проклятой была необъяснимая уверенность, что именно он обязательно приведет ее к мальчишке. «Метка» никуда не исчезла, и все еще висела над стрелком, несмотря на то, что тот попал в плен к Ходящим. Оказалось, нынешние маги еще большие неумехи, чем она думала. Пять веков передышки, последовавшие за Войной Некромантов, не пошли им на пользу и ничему не научили Башню. Произошло то, чего так боялись выступившие против Совета мятежники – искусство не получило «вливания свежей крови» в виде темной «искры» и с каждым поколением угасало все больше и больше. Ничего хорошего в этом не было, и лишь еще раз доказывало, что мятеж вспыхнул не зря. Но сейчас беспомощность Ходящих играла Тиа на руку. Пока «метка» у человека, Проклятая знает, где он, а значит, рано или поздно – найдет. Теперь же хватит и того, что стрелок, как прежде, в Альсгаре, на Скале.