Демон ночи - Сандему Маргит

– Но среди них есть один сильный человек, – с такой злобой произнес Тенгель, что Тамлин отпрянул назад. – Это Бенедикта. Как обстоят дела с ней?

Он по-прежнему сожалел о том, что она разрушила его злобные планы в тот раз, в Фергеосете.

– Бенедикта? – задумчиво произнес Тамлин. – Она не опасна. Она ни разу не видела меня!

– Не болтай чепухи, ни один человек не может тебя увидеть! – злобно выпалил Тенгель Злой. Тамлин понял, что проявил неосторожность.

– Я пристально наблюдал за Бенедиктой, согласно вашему пожеланию, господин. И я не заметил ничего достойного внимания в ее поведении, и все ее мысли вертятся вокруг ее сына Андре. Преимущество быть меченой она променяла на идиотское счастье материнства.

– Не спускай с нее глаз! А ее сын… проявляются ли в нем какие-нибудь признаки меченого или… избранного?

Последнее слово дух Тенгеля произнес с гримасой, потому что он ненавидел избранных, это новое изобретение Тенгеля Доброго.

– Андре? – сказал Тамлин. – Нет. Абсолютно никаких признаков. Он ужасно скучный и обычный человеческий детеныш.

Вид у Тенгеля Злого был удовлетворенный.

– Дальше! – скомандовал он.

– Хеннинг солиден и медлителен. Он не строит никаких планов относительно посещения этой долины. Его старуха – проклятая дочь священника – понятия не имеет, где вообще находится эта долина, и лишний раз не вытащит из дома свою широкую задницу. Вольдены тоже не опасны. Кристоффер носится с мыслями о долине Людей Льда, но он никогда не соберется туда. Так что в целом это сборище тупых, бестолковых чурбанов. Довольно скучное у меня поручение!

– А как Малин из рода Людей Льда? – с вызовом напомнил ему Тенгель. Тамлин покачал головой.

– Она достаточно сурова, но занята собой. Насколько мне известно, ее совершенно не интересуют книги Людей Льда и прочие реликвии. Как, впрочем, и всех остальных.

– Ты забыл еще одного!

– Кого же? – как можно более равнодушно произнес Тамлин. – Ах, да, Ванью. Нет, она тупа, как пробка. Совершенно неинтересна, думает только о тряпках и крутится перед зеркалом.

Он надеялся, что сеанс окончен, но это было не так. Дух Тенгеля не уходил, ему нужно было что-то еще.

– Есть еще один, – сказал он наконец.

– Еще один? Нет. Я назвал всех.

– Есть еще один, – повторил Тенгель медленно и удрученно. – Отыщи его!

– Я не понимаю, о ком идет речь. Я никогда не слышал о ком-то еще.

– Есть еще один, который постоянно скрывается от меня.

– Никто не может скрыться от вас, господин, – льстиво произнес демон. Но Тенгель его не слушал.

– Кто-то из них помешал мне в Фергеосете, – продолжал он. – Кто-то убрал паромщика, поставленного мной там. Кто-то разрушил образ бога, которому предстояло стать моим рабом. Кто-то убил моего помощника Ульвара. И мне никогда не удавалось увидеть этого человека. Какими силами он наделен, что может противопоставить мне? Как мог кто-то скрыться от меня?

Тамлин слушал, не зная, о ком говорит Тенгель Злой.

И внезапно устрашающий взгляд упал прямо на Тамлина.

– На обратном пути навести своих сородичей, ночных демонов. Переговори с каждым из них и попроси их проследить за тем, кто скрывается от меня. Пусть рыщут по всему миру! И когда они найдут этого дерзкого человека, пусть уничтожат его. Это мой приказ. Если им это не удастся, я сам займусь им. И я жестоко накажу всех! Отправляйся! И будь бдительным в доме Людей Льда!

– Да, господин.

Тамлин заставил себя поклониться, потом взлетел. И в звездной ночи он увидел под собой пустынную долину. На фоне снега он едва различал маленькую, черную фигуру Тенгеля Злого. Потом она исчезла.

Господин остался им доволен. Он чувствовал облегчение, он был горд собой.

Демон продолжил свой полет в царство кошмаров, в скрытую обитель ночных демонов. До этого он никогда не бывал там, и путь туда лежал через помутненный человеческий разум. Вскоре он был уже возле мрачного входа и направился прямо в жуткие, отливающие голубизной коридоры, ведущие в темные, как ямы, пещеры. Он инстинктивно находил верный путь, пролетая мимо дремлющих монстров кошмарных снов детей и взрослых, глядя на странные, комковатые фигуры, сидящие у входов в пещеры и провожавшие его мрачными, настороженными взглядами. До него волнами доносились крики и вопли, и он знал, что это эхо дурных снов спящих.