Фурии Кальдерона - Батчер Джим

А на самом дне мешка лежал зловещего вида нож с изогнутым лезвием длиной в две ладони Тави и шипастой гардой на рукояти. Боевой нож. Откуда у Линялого все это? Зачем раб держал это под рукой, словно готовый выступить в любую минуту? Он ведь, вспомнил Тави, вернулся почти сразу же — значит, мешок был уже уложен. Почему?

Тави тряхнул головой и почти врезался в Китаи, внезапно застывшего на месте. Он тоже остановился — так близко от марата, что кожей ощущал лихорадочный жар его тела.

— Что там? — шепнул он.

Китаи вздрогнул и чуть заметно мотнул головой.

На торчавшей из земли в каких-нибудь десяти футах от них покрытой слоем светящегося покрова коряге сидел Хранитель. Тави пошарил взглядом по земле в поисках пути к отступлению.

Вторая паукообразная тварь сидела на низко нависшей ветви — примерно на уровне головы Тави. Она пронзительно заверещала, раскачиваясь на своих узловатых лапах.

Первый Хранитель отозвался таким же верещанием, хотя в другой тональности. Он тоже принялся раскачиваться. Все новые голоса откликались со всех сторон. Много голосов. Слишком много.

Тави вздрогнул.

— Что нам делать? — спросил он чуть слышным шепотом.

— Я… — Китаи снова вздрогнул, и Тави увидел в его глазах уже ничем не скрываемый ужас. — Я не знаю.

Взгляд Тави метнулся к ближайшему из двух Хранителей. Тот мотал головой, и светлые глаза его бегали в разные стороны, двигаясь каждый сам по себе, как у хамелеона. Темная точка в центре глаза напоминала зрачок. И тут произошла странная вещь. Глаза Хранителя сменили цвет с белого на ярко-оранжевый, как огонь свечи.

И сразу же Хранитель замер. Оба глаза его уставились на подростков, и он испустил пронзительный свист, напоминающий крик какой-то безумной птицы.

Китаи затаил дыхание и бросился вперед.

Тави взглянул направо, налево — и во всех подробностях увидел, что делали Хранители. Глаза сидевшего дальше от них Хранителя тоже вспыхнули оранжевым светом и сразу же уставились на Китаи. Он тоже засвистел и следом за первым с бесшумной смертоносной ловкостью устремился за юным маратом.

В это мгновение Тави понял, как именно Хранители заметили их и как можно ускользнуть от их внимания.

— Китаи! — крикнул он. — Постой!

Свист Хранителей слышался уже со всех сторон, когда Тави бросился вслед за Китаи. Дело это было почти безнадежное: в отличие от него юный марат бежал налегке, да и скоростью не уступал перепуганному оленю. Тави едва удавалось не упускать того из вида — а вокруг тем временем на фоне зеленого свечения покрова загорались все новые оранжевые глаза восковых пауков.

Возможно, Тави так и не удалось бы догнать марата, если бы тот не попал ногой в ямку; наверное, в месте, где выбрался из покрова один из восковых пауков. В несколько прыжков Тави оказался рядом и подхватил паренька за волосы, не дав тому упасть.

— Уй! — выдохнул Китаи, выпучив глаза.

— Заткнись! — рявкнул Тави тоном, не терпящим возражений. — Давай за мной!

Китаи продолжал потрясенно моргать, но Тави не дал ему времени спорить. Он бросил короткий взгляд влево и помчался в направлении скальной стены провала. Несколько шагов он тащил марата за собой, пока тот не опомнился и не побежал сам. На пути у них внезапно вырос Хранитель; Тави отогнал страх и продолжал бежать прямо на него.

Паук попятился на двух парах задних ног, изготовившись к защите, однако, не добежав до того нескольких шагов, Тави замахнулся мешком и, едва не потеряв равновесия, изо всей силы врезал им по чудовищной твари. Хранитель оказался легче, чем казался на вид. Удар отшвырнул его в сторону, он с силой шмякнулся об облепленный воском древесный ствол и повис на нем, обхватив его всеми восемью ногами.

Тави уже бежал дальше, а свист и щебетание Хранителей делались все громче, пронзительнее, наполняясь тем, что казалось Тави ледяной, неземной злобой.

Задыхаясь, добежали они до скальной стены. Тави бросил мешок, оставив его болтаться на лямках. Это высвободило ему обе руки, и он приложил ладони к камню, глядя вдоль стены сначала вверх, а потом в стороны, вглядываясь в темный камень в слабом свечении покрова.

— Веревки далеко отсюда, — прошипел Китаи. — Нам не убежать.

— Нам не надо бежать, — возразил Тави. Он прижался к камню губами, лизнул его языком и сплюнул известковую кислятину. — Сюда, — бросил он, поднял мешок и побежал вдоль стены вправо, на бегу роясь в его содержимом.