Правила черной некромантии - Малиновская Елена

— Веселое нам предстоит путешествие, — проворчал Биридий, устраиваясь поудобнее. — Тесно, жестко, да еще и призрак где-то рядом ошивается.

Я флегматично пожал плечами. Говорят, трудности закаляют характер. Вот и проверим, так ли это на самом деле.

Поскольку нам предстояло трястись в повозке несколько часов, я решил выяснить хоть что-нибудь про самозванца, явившегося в дом купца. Все равно делать нечего, не молчать же всю дорогу.

— Быть может, вы расскажете немного о том мерзавце, который обесчестил вашу дочь? — осторожно начал я. — Зачем он пришел в ваш дом? Неужели только для того, чтобы соблазнить ее?

— А для чего еще? — мрачно буркнул Биридий и страдальчески охнул, когда карета подскочила на очередном особенно высоком ухабе.

— Не верится что-то. — Я скептически хмыкнул. — К чему такие сложности для обычной интрижки? Я понимаю, если бы он хотел стать мужем вашей дочери. Тогда риск был бы оправдан. Но он сбежал, когда его цель оказалась достигнута. Почему?

— Может быть, он извращенец какой-нибудь? — предположил Биридий. — Ну, или развлекается подобным образом. Кто-то на драконов охотится, кто-то на кладбище старые могилы разрывает, не в обиду будет сказано. А кто-то по добропорядочным домам ходит и невинных девиц из хороших семей портит. Все повод побахвалиться перед дружками в кабаке.

Я покачал головой. Нет, не сходится. Слишком сложно. Почему-то у меня такое чувство, что самозванца интересовала в доме Биридия не только красавица-дочь, но и нечто иное. И еще я все отчетливее понимал, что мне чего-то недоговаривают.

— У вас из дома ничего не пропало? — напрямик спросил я, отбросив всяческие условности. — Золото, драгоценности, старинные книги?

— Книги? — Биридий заметно оживился при последнем слове. Подозрительно глянул на меня и зло поинтересовался: — А почему вы задаете подобные вопросы?

Я опустил голову, пряча от купца довольный блеск глаз. Ага, кажется, мои предположения оказались верны. Неужели помимо чести Стеши из дома купца было украдено что-то еще?

— Это первое, о чем надлежит подумать в подобной ситуации, — честно ответил я. — Если в дом обманом проникает некий человек, то в подавляющем большинстве случаев следует заподозрить кражу. Так как? Пропало что-нибудь?

Биридий молчал. Лишь барабанил толстыми короткими пальцами по колену, обдумывая мои слова.

— Поймите, я хочу помочь вам, — вкрадчиво начал я, вплетая в голос немного магии убеждения, совсем капельку, на грани восприятия. — Негодяй, обидевший вас, чернит мою репутацию и мое доброе имя.

— Ах, оставьте, — поморщившись, перебил меня Биридий— Какое доброе имя у некроманта?

Я удивленно хмыкнул, ни капли не обидевшись на столь хамское замечание. Забавно. Чем дальше мы отъезжаем от моего замка, тем сильнее меняется характер Биридия. И куда только делся тот добродушный пожилой толстяк, который вчера рассыпался передо мной в извинениях?

— И все же, — с нажимом продолжил я. — В силу специфики… хм… профессии моей скромной персоне и так чрезмерно много внимания уделяет инквизиция. И мне совершенно не надо, чтобы происшествие с вашей дочерью стало достоянием общественности. Чем меньше скандалов вокруг моего имени — тем спокойнее жить и тем благодушнее ко мне настроены святые отцы. Я понятно излагаю? Поэтому поимка этого самозванца есть в некотором смысле дело чести для меня. Я думал, мы уже обсудили эти детали. Более того, вы щедро заплатили мне за предполагаемую помощь. Почему же теперь столь упорствуете и не желаете честно отвечать на мои вопросы?

— А вы инквизиции не расскажете? — неожиданно спросил Биридий, опасливо понизив голос.

Я позволил себе слабую усмешку. Вот оно как. Значит, мои предположения верны. Не только Стеша пострадала от действий новоявленного некроманта.

— У меня со святыми отцами не настолько хорошие отношения, чтобы беседовать с ними по душам, — отозвался я. — Поэтому не беспокойтесь. Ваша тайна останется между нами. Итак. Что пропало из дома?

Биридий смущенно заерзал на лавке, вновь едва не спихнув меня на пол. Засопел, о чем-то напряженно размышляя. Я терпеливо ждал, не торопя его.

— Ладно, — наконец, сдался он. — Только не уверен, что это имеет какое-нибудь значение. Правда, надо начать несколько издалека, чтобы были понятны истоки этой истории. Видите ли, я никогда не был особо охоч до чтения. Лишь время терять да зрение портить, как любил говаривать мой отец. И его можно понять. Он был родом из простой деревенской семьи. Звали его Пакий.