Вьюга - Сандему Маргит

Кровать была прочно встроена в красивую резную деревянную конструкцию. Вход в нее был небольшим. Это производило весьма приятное впечатление. Но служанки жаловались, что убирать кровать очень трудно.

Виллему показала рукой на верхний край кровати:

– Здесь я хочу сделать надпись, – весело заявила она. – И, конечно, какой-нибудь орнамент. Думаю, надо написать так: «Здесь спит самый счастливый человек в мире».

– Боже упаси, – пробормотал Доминик, едва сдержав смех. – Ты хорошо все взвесила? Подумай о тех, кто будет спать здесь после тебя! Он может оказаться ужасно несчастным человеком. И слова твои будут звучать прямым издевательством.

Виллему в замешательстве укусила большой палец. Потом встрепенулась снова:

– Я напишу так: «Здесь спит самый счастливый человек в мире, Виллему Калебдаттер Элистранд из рода Паладинов, Мейденов и Людей Льда».

Он не мог согласиться с тем, что дополнение улучшит текст.

– Ты можешь стать несчастной сама, – напомнил он ей.

– Я всегда буду счастлива, – уверенно завила она.

– В тебе для противного заложены все предпосылки.

– Что ты имеешь в виду?

– Твой склад характера. Сейчас ты счастлива. Но ты отдаешься полностью всему, что делаешь. Поэтому твои горести, к несчастью, будут такими же большими, как и твоя радость.

Виллему стала серьезной.

– Так говорила и прабабушка Лив. Ты очень умен, – продолжала она с жалким упреком. – Пророчествуешь, словно птица несчастья. Но, что же мне написать?

– А если что-нибудь из Священного Писания? Это принято повсюду.

– Библейское? Зачем это мне?

– Там можно найти блестящие мысли. Например: «Самым великим из всего является любовь».

– О-о! – воскликнула она с энтузиазмом. – Это прекрасно! Это и напишу!

Затем она задумалась.

– А не будут ли такие слова свидетельством бесстыдства? Помещенные над кроватью?

– Не думаю, что автор их имел в виду любовь такого рода, – ответил Доминик, блестя своими желтыми глазами, а Виллему запылала от смущения.

– Пойдем в гостиную, – чересчур бодро предложила она. – Отец скоро вернется.

«Господи, сделай так, чтобы он уже был здесь, – подумала она. – Может быть, мое поведение снова станет естественным».

Молодой Тристан как околдованный уставился на очаровательную девушку, стоящую перед ним. Гудрун с милой улыбкой протянула ему шерстяную куртку, быстро отвела свои покрытые паршой руки, чтобы он не успел их рассмотреть.

– Я нашла ее в амбаре, но не знала точно, чья она.

В действительности же она сама спрятала его куртку, чтобы он пришел за ней.

– Я провожу Вас немного, Ваша Милость, – мягко произнесла она и медленно двинулась рядом с ним.

Тристан вел лошадь за собой на поводу, не отрывая взгляда от Гудрун. Она, глубоко засунув руки в карманы юбки, шла, легко покачивая бедрами. Одетая в простую белую блузку и черную юбку с лямками через плечо, и с разноцветной тканой лентой в пышных волосах, она выглядела весьма аппетитно.

Жгучую ненависть она прятала глубоко в себе.

– Ох, сегодня вечером я должна пойти в хижину пастуха, принести оттуда для зимы несколько вещей, – жалобно вздохнула она. – А я так боюсь темноты!

– Эта хижина принадлежит Черному лесу? – удивленно спросил Тристан. – Та, что находится так высоко в горах?

– Горы еще выше нее, – звонко рассмеялась она. – Хижина недалеко отсюда.

– Почему тебе не пойти туда днем?

– У меня много работы, Ваша Милость. Фу, как страшно идти вечером!

Тристан основательно и надолго задумался. Мысль его работала медленно.

– Я… Может быть, мне позволено будет сопровождать вас? – Может, он сейчас слишком спешит? Это прелестное лесное существо повернется к нему спиной из-за его настойчивости.

– Нет, ах, Ваша Милость, Вы не можете себе позволить этого! Я простая деревенская девушка, и Вам не подобает такого.

Тристана охватило волнение, на что она и рассчитывала.

– Нет, уверяю Вас, я буду очень рад помочь Вас. И не называйте больше меня «Ваша Милость», меня это очень смущает. Вам не следует меня бояться, фрекен Гудрун, у меня самые благородные намерения. Только проводить вас, там в глуши я не причиню вам зла.