Битва за Кальдерон - Батчер Джим

— Да, и что из этого? — спросил Бернард.

— Однако мы сожгли гнездо ворда, — сказала Амара. — Несмотря на то, что они прикончили всех наших рыцарей огня. Мы сделали то, чего они не ожидали, и это их потрясло.

Бернард бросил быстрый взгляд в сторону врага и прошептал:

— Но у нас нет магов огня.

— Они этого не знают, — спокойно ответила Амара. — Они опасаются, что мы можем еще раз применить огонь. И сейчас они выжидают, поскольку им кажется, что это самая правильная стратегия.

— И чего же они ждут? — спросил Бернард.

Амара покачала головой:

— Лучшего освещения? Они рассчитывают, что мы ослабеем или еще больше устанем? Или что наши раненые умрут? Я недостаточно хорошо их знаю, чтобы сделать более определенные выводы.

Бернард нахмурился:

— Если они полагают, что у нас есть рыцари огня, тогда они будут считать, что войти в пещеру равносильно самоубийству. Мы сожжем их на входе еще до того, как ими овладеет ярость боя. И они ждут, когда мы выйдем, чтобы попытаться их сжечь, — тогда они смогут использовать свое численное преимущество. — Он негромко рассмеялся. — Ворд полагает, что это у него проблемы, а не у нас.

— Тогда нам нужно просто ждать, — сказала Амара. — Наверняка к нам скоро подоспеет помощь.

Бернард покачал головой:

— Мы должны учитывать, что они это понимают не хуже нас. Рано или поздно, когда они сообразят, что мы не намерены выходить из пещеры, им станет ясно — мы слабы. И тогда они нас атакуют.

Амара сглотнула.

— Как ты думаешь, сколько у нас времени?

Бернард потряс головой:

— Трудно сказать. Но до сих пор они уже не раз демонстрировали свой ум.

— На рассвете, — лениво и уверенно заявил Дорога.

Амара взглянула на Бернарда, и тот кивнул:

— По всей вероятности, его догадка верна.

Несколько мгновений Амара смотрела в пустоту.

— Рассвет, — задумчиво сказала она. — Если бы Первый лорд прислал к нам воздушных рыцарей, они бы уже были здесь.

Бернард ничего не ответил.

— И сколько у нас есть времени? — спросила Амара.

— Восемь часов, — ответил Бернард.

— Без помощи магов воды этого времени раненым не хватит, чтобы прийти в себя.

— Но можно успеть отдохнуть, — заметил Бернард. — Наши рыцари нуждаются в отдыхе, как и ты, графиня.

Амара продолжала смотреть в темноту, и в этот момент королева ворда вышла на свет магических светильников.

Королева шла на двух ногах, но что-то в ее движениях подсказывало, что для нее это не является естественным. Сильно поношенный старый плащ прикрывал часть ее тела. Ступни были длинными, расставленные в стороны пальцы ног цеплялись за землю при каждом шаге. Ее лицо, в тех местах, где его не скрывал капюшон, имело странную форму — почти человеческие черты казались высеченными из какого-то твердого зеленого материала, не способного менять выражение. Глаза испускали слабое бело-зеленое сияние, выделялось круглое глазное яблоко, зрачки и веки отсутствовали.

Правую руку королева подняла над головой. Руки были слишком длинными, с необычными суставами, но кисть, сжимавшая широкую полосу белой ткани, выглядела вполне человеческой.

Амара уставилась на королеву, не зная, что делать. Королева заговорила, у нее был неприятный визгливый голос, и Амара с трудом ее понимала.

— Алеранцы, — сказало диковинное существо.

Амара содрогнулась, услышав чуждые интонации.

— Вождь алеранцев. Выйди вперед. Белый разговор перемирия.

— Вороны, — выдохнул Бернард. — Вы только послушайте. Кровь стынет у меня в жилах.

Дорога холодно посмотрел на королеву, а гаргант недовольно затрубил.

— Не верьте словам королевы, — сказал он. — Она делает ошибку и знает это.

Амара повернулась к Дороге и удивленно спросила:

— Делает ошибку?

— Она лжет, — уточнил Бернард и спросил у Дороги: — Ты уверен?

— Они убивают, — сказал марат. — Они берут наших людей. Они размножаются. Ничего другого они не делают.

Бернард пристально смотрел на королеву, которая застыла в полнейшей неестественной неподвижности.

— Я намерен говорить с ней, — заявил он.

Дорога нахмурился еще сильнее. Он не сводил глаз с королевы.

— Глупо.

— Пока она беседует со мной, она не поведет своих в атаку, — сказал Бернард. — Если мне удастся выиграть время, у нас могут появиться дополнительные шансы на спасение.