Городская Ромашка - Кай Ольга

- А что мне там делать, в Вестовом-то?

- Ну… - Ромашка задумалась, и Сивер усмехнулся:

- Вот то-то же.

Он отвернулся и пошел по улице неторопливым шагом. Ромашка озадаченно смотрела ему вслед, но в это время одна из близняшек зачем-то начала дергать ее за рукав.

- А если мы с Надей попросим - сделает нам дядя Сивер такой кораблик? - шепотом спросила девочка.

- Не знаю, - ответила Ромашка и, вдруг подумав о чем-то, улыбнулась лукаво. - А попросите - тогда и узнаете.

И девочки попросили. Едва ли не дрожа от страха, прячась друг за дружку, пришли вместе с еще двумя младшими подружками к Сиверу, когда он на дворе инструменты натачивал, и попросили… Неизвестно кто из них больше удивился такому повороту дел - девочки или сам Сивер, но, поворчав на малявок, он согласился. Правда он грозным голосом предупредил, чтобы больше к нему не ходили и работать не мешали, и тогда сделает им корабль, ну, может, не такой большой, а поменьше… Об этом довольные близняшки сообщили Ромашке через неделю, а вскоре девушка поняла, что после уроков девчонки все-таки бегают к двухэтажному дому на краю площади и, не обращая внимания на ворчание Сивера, замечательно проводят время, наблюдая, как "дядя Сивер" делает им кораблик.

Быть может, чтобы избавиться от постоянного присутствия назойливой малышни, Сивер быстро сделал им игрушки, и не одну, а целых две - для каждой из близняшек. И их подружкам еще сделать обещал. Обещал, правда, нехотя, но не обижать же детей отказом!

А дело шло к осени. На огородах и в садах зрели плоды, и в Вестовом вовсю готовились к уборке урожая. В один ясный, солнечный день, когда тетушка Звана уже поставила в печку горшок с кашей к ужину, а Ромашка сидела под окошком на лавочке, разглядывая только что оконченную вышивку на свадебной рубашке, в открытую дверь дома Туровой матери постучали. Тетушка Звана будто бы удивилась, увидев на крыльце свою подругу, которая уж давненько не заходила, и даже на улице поговорить редко останавливалась, но все-таки улыбнулась радостно и произнесла:

- А, Любима! Здравствуй. Проходи, проходи!

Ромашка невольно вздрогнула и подняла взгляд. Мать Мирослава вошла в горницу, огляделась, наткнувшись на Ромашку взглядом, чуть нахмурила тонкие темные брови.

- Здравствуй, Звана и ты, Ромашка… - помолчала немного и добавила. - Мне бы, Звана, с тобою поговорить надобно.

Тетушка Звана обернулась к девушке, и Ромашка поняла, что женщинам надо наедине пообщаться. Она осторожно сложила рубашку, которая все еще была в ее руках, положила на лавку и вышла, чуть притворив за собою дверь.

Сидя на завалинке под стенкой, девушка смотрела в светлое небо сквозь листья старой вишни, с которой только вчера они с Димкой собирали в корзину ягоды. "Интересно, помирился Мирослав с отцом? Тур рассказывал, воевода со всеми сыну на строительстве помогал, стало быть, помирились… А зачем, интересно, мать Мирослава сегодня пришла? Обо мне поговорить? Наверное. Иначе зачем бы им наедине понадобилось." Почему-то Ромашке было немного неприятно от того, что тетушка Звана согласилась наедине с Любимой ее, Ромашку, обсуждать. "Будто я сама про себя не расскажу!" - недоумевала девушка, но потом, подумав еще немного над этим, решила, что вернее всего хочет Любима разузнать, будет ли жена ее сына хорошей хозяйкой, много ли умеет. Ведь ни для кого не секрет, что в городе Ромашку всему необходимому для жизни в поселке научить не могли.

Вечером два дня назад из Родня пришло известие, что надобно Туру с Мирославом явиться на Совет Старейшин. Ромашку новость эта встревожила немного, но девушка знала, что война с городами окончена, что походов больше не будет, а потому незачем и волноваться. Но только на сердце было как-то неспокойно, да еще и тетушка Звана взволновалась, потому как сына ее старейшины редко к себе звали. Тур с Мирославом собрались быстро и на следующее же утро в Родень уехали, и Ромашка надеялась, что вернутся они если уж не сегодня, то хотя бы завтра - как ни странно, успела соскучиться и по Мирославу, и по названному брату своему.

Тетушка Звана выглянула на крыльцо и махнула девушке рукой:

- Поди сюда, Ромашка.

Девушка поднялась, медленнее, чем обычно, отряхнула платье и вошла в дом. Ей было отчего-то неловко, да и мать Мирослава встретила ее внимательным изучающим взглядом, а потом к тетушке Зване обернулась.

- Так мы вечером зайдем к тебе, Звана, с Вояром.