Чисто семейное дело - Федотова Юлия

— Какая холера? — отмахнулся Хельги, варварски выдрал лист из собственного дневника, принялся чертить. Эттесс, Конвелл, Дольн, Буккен, Дайр — лучи пентаграммы. А в центре… — Вот, видите?! — Он сунул свое произведение под нос Рагнару, тот сидел ближе всех.

Энка отобрала у рыцаря чертеж, бросила беглый взгляд.

— Ну видим. И не впервой. Чего ради надо было нас пугать?

— Да ты в центр, в центр смотри! Я же нарисовал!

— Смотрю. Кляксы.

— Бестолочь! — Хельги разозлила ее недогадливость. — Это не кляксы вовсе! Это же Вдовье озеро! И Холм Героя рядом! Условные обозначения, могла бы знать!

— Это ты мог бы поаккуратнее рисовать… Погоди! Ты уверен?! Ты точно помнишь?! — Сильфида изменилась в лице.

— Конечно, помню! Поклясться могу! — Зрительная память подменного сына ярла еще никогда не подводила.

— Тогда почему ты сразу про них не сказал, когда карту смотрели? — осведомился гном подозрительно.

Демон в ответ лишь плечами пожал, удивляясь самому себе:

— Да как-то не пришло в голову. На карте озера не было, масштаб не тот. Вот я и не подумал… Хорошо, про Морагские топи заговорили, на мысль навели.

— Слу-ушайте! — протянул Балдур, тоже что-то припомнив. — А ведь сходится все! Нам в Школе говорили когда-то, вскользь… Это тайная мортальная магия: создание духа-покровителя! Методика Лодвейка: покойника расчленяют на пять частей, конечности и голову располагают в вершинах лучей пентаграммы, туловище — в ее центре. При этом лучи должны быть ориентированы по узлам силы, а центр — привязан к определенному пункту, имеющему позитивный мемориальный ореол. А дальше — дело техники…

— Погоди, — перебила Ильза. — Чего должен иметь пункт? — Она не знала таких хитрых слов.

— Ну… как бы это объяснить? Добрую славу, что ли? Обычно для этой цели используют места свершения подвигов, ратных и духовных, места проявления актов милосердия, самопожертвования, доблести и прочих высоких моральных качеств…

— …Места захоронения героев! — подхватил Хельги, уловив мысль колдуна.

— Да-а! — присвистнула сестра по оружию. — Интересная история! Наслушались лорды народных легенд, зарыли Карола в священной земле и ждут, когда им явится добрый дух. А того они, идиоты, не ведают, что нет в том месте никакой геройской могилы — только законсервированный рассадник дурных мертвецов. Представляете, что оттуда выведется?!

— Спасите мир наш добрые боги! — в отчаянии прошептал Годрик, пряча лицо в ладонях.

— Щас, спасут! — саркастически ухмыльнулся гном. — Жди! Оно им надо? Нет, кроме нас, никто этим заниматься не станет, не надейся! — И хихикнул еще противнее: — Ну разве что Кальдориан твой вдруг, на минуточку, протрезвеет!

Из дневника Хельги Ингрема

…Сложилась у нас новая рабочая версия. Аолен ее только что озвучил, очень образно и поэтично! Эльфы склонны к художественному слову. Мне такое не дано, но все же постараюсь воспроизвести, как получится. Сейчас, с мыслями соберусь…

Соберешься тут, пожалуй! Меридит решила, что лучшее средство от терзаний душевных — страдания телесные, и велела сестре возобновить занятия боевыми искусствами с Годриком и Спуном. Урсула — ребенок ответственный, она сразу же приступила к делу. Все трое скачут вокруг очага, угрожая безопасности моей чернильницы. Если прольют, придется дописывать карандашом, а я этого не люблю, выцветает быстро…

Все. Выгнал их из землянки (мы в ней остановились на ночь) на улицу. Продолжаю повествование.

В гибели Карола Освободителя вряд ли был повинен один только Аларик. Чтобы поднять руку на брата по оружию, нужно быть совершенно не в своем уме, точнее, находиться в зачарованном состоянии («во власти чар», выражаясь эльфийским языком).

Таков был «коварный замысел лордов», жаждущих, пусть в отдаленном будущем, реванша за поражение в войне с Коллегией и мести за гибель своей страны. Руками Аларика они убили Карола — самую значительную фигуру той эпохи, кроме того, их личного врага, а тело выкрали и похоронили по схеме Лодвейка.

Закапывали тайно, второпях, не удосужившись проверить подлинность легенды. Волшебная страна издревле славилась своими магами, потому небрежность, которую они допустили, можно объяснить только отчаянной спешкой.