Выбор наследницы - Александрова Кира

Эллинору всё чаще посещали приступы тревожной задумчивос-ти, она на-чинала ощущать, что к ней возвращаются чувства и желания, ко-торые она считала давно умершими и похороненными глубоко в душе, и потому старалась ограничить их общение с Линнером. Шли дни, приближа-лась назна-чен-ная дата коронации, и Дориан нервничал всё сильнее, став не в меру раз-дра-жительным. Много споров вызвал наряд для церемонии, Кендалл хмуро объ-явил, что в нём он похож на разряженного петуха, и ни за что не обрядит-ся в такое, поскольку не хочет выглядеть шутом перед подданными.

— Но милорд, это парадная одежда королей Келарии, — попробовал неуверенно возразить его личный смотритель гардероба.

— Ну и что, — сердито ответил Дориан, пожав плечами. — Я одену то, в чём мне будет удобно. И прекрати спорить, мне и так хватает проблем, чтобы ещё из одежды делать таковую.

Познакомившись с протоколом церемонии, он категорично исправил её, многое упростив. И ни на секунду его не покидала мысль о возвращении Альмарис. Он ждал, что Тайрен'эни вот-вот войдёт в дверь, ожидал услышать за спиной её голос. А её всё не было. Дориана беспокоили те странные явления природы, что он видел неделю назад — что должно было произойти с ней, чтобы случилось подобное?.. Ведь ей просто надо забрать Артефакт и всё. "Я не бу-ду её спра-шивать ни о чём, — решил он. — Если Рили захочет, она сама расска-жет. Толь-ко вернись, родная, я так по тебе скучаю…"

Торжественный день настал. С утра празднично разукрашенные улицы Уркана заполонил народ, стекающийся к центральной площади, в столице царило радостное возбуждение. Дориан проснулся без настроения, облачился в чёрный с золотом костюм и белоснежную рубашку с кружевами, без аппетита позавтракал. Друзья уже ждали его в тронном зале, куда он должен прийти без сопровождения, один. Дворец казался пустым и тихим, все собрались в одном месте, кроме безмолвно застывших гвардейцев. Приблизившись к большим, украшенным позолотой и резьбой дверям, перед которыми он, казалось, совсем недавно стоял с мечом в руке, Дориан остановился, глубоко вздохнул, и кивнул молча ждавшему его знака слуге.

— Ну вот, ты и добрался до трона Келарии, — пробормотал он, неожиданно подумав, а нужен ли ему в самом деле этот трон… — Нет, раз уж я заварил всю эту кашу, я и должен поставить точку, — возразил Дориан сам себе и реши-те-льно шагнул в зал.

Длинная красная дорожка вела к обитому малиновым бархатом трону, возле которого с одной стороны стояли Рейк, Сэнди, Джарт и Оливия, а с другой — Линнер, Роан, Айлини и Мирт. Эллинора ждала Дориана на ступеньках перед троном, с широким золотым обручем в руках, украшенном зуб-цами, короной Келарии. "Иди, эти люди верят тебе и ждут. Иди, До-ри-ан". С каждым шагом сомнения и неуверенность уходили, а осознание того, что он должен выполнить долг перед народом — его народом — крепло. "Альмарис хотела, чтобы я это сделал, мы все приложили немало усилий ради этого дня, многим пожертвовали. Постараюсь не обмануть их ожиданий". Он остановился напротив Неумирающей, и опустился на одно колено, склонив голову.

— Лорд Дориан Кендалл, готовы ли вы принять на себя ответственность за Келарию, её народ, готовы ли вы отвечать за благополучие и процветание стра-ны и действовать во благо её?

— Да, — негромко ответил он, но в зале стояла такая тишина, что услышали все.

Эллинора говорила дальше положенные слова, Дориан отвечал, когда надо. Поскольку дверь находилась за его спиной, он не мог видеть происходящего там.

Принцесса два дня провела у пристани, прежде, чем поняла, что чёрная шхуна больше не появится — ведь хозяин остался в Херим Серте. Пешком до Ганора идти было несколько дней — если не останавливаться, и двигаться быстро, ну и Артефакт конечно поддерживал. Браслет в виде змеи плотно сидел на руке, и Рили со страхом обнаружила, что теперь не может его контролировать: вещь не спешила превращаться обратно в туман, предпочитая оставаться в прежней форме. Сердце больше не разрывалось от того, что случилось в Тол Эммере, оно просто ныло от тупой, постоянной боли. Хуже всего было с воспоминаниями. Каждый день, каждая минута, проведённая с Риналом, оставались в памяти, любовь никуда не исчезла, но — Рили знала, что должна стать женой другого. Иначе Артефакт убьёт её. Связь между ними теперь стала гораздо сильнее, и разорвать её не было никакой возможности.