Три мудреца в одном тазу - Рудазов Александр

Валера наконец-то повернул голову в ту сторону и опрометью бросился на нос - Гнилостная Пелена уже почти коснулась «Чайки». Перед собой телохранитель держал вяло дрыгающегося Бальтазара.

- Давай, сайгак! - прорычал он, вытягивая волшебника вперед. - Хочешь жить - колдуй чего-нибудь!

- Что это за гадость?! - завизжал Бальтазар, тщетно пытаясь вырваться. - Откуда она взялась?! Вы хотите меня убить?! Уберите ее!!!

Старик выхватил из кармана снежно-белый фиал и с силой шарахнул его о палубу. Оттуда начал подниматься серебристый дым, окутавший нос «Чайки» густым облаком. Валера закашлялся и схватился за горло, поспешно выползая из загазованного участка - пах этот дым совсем не розами. Бальтазар кашлял еще громче, но не выползал.

Покинув опасное место, телохранитель упал без сил, раскинув руки. Глаза покраснели и болели. Но чем бы ни был фокус, примененный Бальтазаром, Гнилостную Пелену он уничтожил. От нее остались жалкие обрывки, быстро рассеявшиеся в воздухе.

Стаза тихо застонал, глядя на бесславную гибель одного из лучших своих орудий. Применить еще какое-нибудь Имя он уже не мог - исчерпался так, что с трудом стоял на ногах. Зато он мог обратиться к другой магической отрасли - не такой мощной, но зато менее требовательной к мане.

- Дай-ка сюда! - вырвал у какого-то мертвеца шотел он.

Колдун поднял его на уровень глаз, глубоко вздохнул, и отчетливо произнес:

Благословляю тебя, меч,

Великий, грозный, шумный, страшный,

Снеси главу немедля с плеч,

Без рук, но словно в рукопашной.

Благословляю тебя, меч,

Ты заключи врага в объятья,

В могилу призван ты увлечь,

Сразиться с бурной бранной ратью.

Волна и ветер, свет и мрак,

Все бронзе и клинку подвластно,

Не устоит пред нами враг,

Да будет смерть его ужасна!

Шотел начал медленно вращаться. Стаза медленно убрал руку, но бронзовое лезвие не упало - оно осталось висеть в воздухе, вращаясь все быстрее и быстрее. Через несколько секунд шотел взвился в воздух и с бешеной скоростью устремился к «Чайке», превратившись в настоящий пропеллер.

- А у меня тоже такая есть! - обрадовался Мельхиор, выдергивая из-за уха крохотную палочку.

Палочка в одно мгновение выросла, оказавшись и-визой - зулусской деревянной палицей с набалдашником. Она тоже закрутилась пропеллером и полетела вслед зачарованному шотелу.

Шотел притормозил и повернул назад. И-виза с треском врезалась в него, и колдовские штуковины начали бешено колотиться друг о друга, стуча и лязгая. Шотел состоял из бронзы, а и-виза всего лишь из дерева, но в смысле магии изделие древних зулусов оставило юберийский меч-серп далеко позади. Все невольно подняли головы - так фантастично выглядела эта дуэль без дуэлянтов.

В довершение всего пошел дождь. Сизые грозовые тучи, собравшиеся над заливом Кармелия, наконец-то раскрыли свои недра, исторгнув потоки ледяной воды. Ударила первая молния.

- Еще один! - потребовал Стаза, бешено ища другой шотел. - Дайте еще один!…

И тут его шарахнули по затылку.

Глава 33

Если вы услышите тревожную заунывную музыку - убегайте как можно быстрее.

Главный закон фильмов ужасов

Робоскаф «Амацумара» медленно поднимался по лестнице. При его строении преодоление наклонных поверхностей затягивалось надолго - нужно было очень тонко балансировать антигравитационным полем, чтобы удерживать эту махину в равновесии. Колобков аж высунул язык от натуги, дергая робоскаф вверх-вниз и слегка подталкивая вперед.

- Давай, бандура, давай… - бормотал он.

Если бы Наместник Храма увидел это кощунство - строительная машина, ползущая по священным ступеням, его бы хватил апоплексический удар. Но старик мирно спал на своем ложе, даже не подозревая, что подпись, столь неосмотрительно поставленная во время пьянки с заезжим купцом, еще обеспечит ему множество неприятных минут.

Эти ступени предназначались исключительно для священнодействий. С данного постамента, вздымающегося над бурными водами, Наместник Храма благословлял уходящие суда, призывая на них милость Юберальты. Юберальта - грозный бог, повелитель пучины и штормов, но получив богатую жертву (чаще всего юную деву), он становится милостив и позволяет кораблям спокойно совершить путешествие по его царству.

Правда, эспелдаки считают, что океаном правит вовсе не Юберальта, а какой-то Таримод. А ваннвайги утверждают, что хозяйка океана - Подводная Старуха. А Двухголовые - Ке и Ладифа, близнецы-ветра. Л’тра же относятся ко всем этим сказкам презрительно - они-то знают точно, что никаких богов не существует, а единственно правильная религия - сайентология (точнее, нечто очень на нее похожее - само собой, о Роне Хаббарде на Эйкре не слышали). Змеелюди тоже смеются над историями о водяных богах. Им ли не знать, что единственные правители моря - они сами, мудрые змеелюди.