Право быть - Иванова Вероника Евгеньевна

- Отчасти?!

- Я не собираюсь оправдываться, Ксо, не думай. Но вспомни свои слова и действия. Тебе ведь нужна была помощь, или я ошибся?

Изумруды глаз вновь вернули себе грани, острые настолько, что можно порезаться, едва коснувшись взглядом.

- Помощь… Да, нужна была. Но ты правильно сказал: нужна МНЕ. Не каждому встреченному тобой человеку или нелюди, а мне!

- Разве я не помог? Та Нить…

Чего- чего, а топтания по старым мозолям кузен не мог допустить:

- К фрэллам Нити и все остальное! Ты вновь вмешался в жизни тех, от кого тебя просили держаться подальше. Зачем? Чтобы лишний раз позлить меня? Так вот, больше я не желаю ощущать твое присутствие в моей части мира. Один шаг, один вздох, и начнется война.

Неужели укол в пятую точку самолюбия оказался настолько болезненным? Я-то предполагал, что, избавившись от неизвестности и ощутив цельность границ, Ксо сменит гнев на милость, а он наоборот…

Фрэлл. Кто мне сказал, что цельность - это хорошо? Мой личный опыт? Но единение двух созданий - совсем иная штука! А что чувствует тот, кому вдруг после многих лет неопределенности и бесформенности указали жесткие пределы?

Надо было задуматься заранее. Зыбкие границы - это тоже свобода, и пусть от нее веет опасностью, туман над топью многим кажется притягательнее, чем свежая кладка крепостной стены. Правда, воевать как раз становится удобнее… Не потому ли кузен бьет в барабаны?

- Она будет бесславно тобой проиграна.

- Пусть. Но я хотя бы один раз в жизни сделаю то, что нужно мне самому!

Фигура Ксаррона задрожала, поплыла и разлетелась в стороны обрывками теней, тающих, как туман под лучами солн-

ца. А когда последний клочок прозрачной темноты исчез, я спросил о том, что внезапно оказалось самым важным:

- И ты все равно его любишь? Магрит улыбнулась:

- Конечно.

Я не сомневался в искренности ее ответа и ожидал, что он будет звучать именно так. Но удивлению, как и невольному раздражению, все же требовалось выйти на волю:

- Этого несдержанного, самонадеянного, безответственного юнца?

Сестра одним движением, то ли прыжком, то ли полетом, а может, сочетавшим в себе все возможные варианты, преодолела ступени лестницы и оказалась рядом со мной.

- Именно юнца. Я смотрю на него и вижу себя. Прежнюю. Глупую, беспечную и бесстрашную… - Лазурь глаз мечтательно посветлела.- Мгновения юности стоят любви, как ничто иное.

- Главное, не забывать вовремя возвращаться обратно,- ворчливо заметила кутающаяся в шаль Тилирит, покидая коридорный сумрак.

Она все это время была здесь и слышала гневные речи своего сына? Но почему не остановила, почему не…

- Ему нужно было это. В самом деле,- словно делая неуклюжую попытку оправдаться, заметила тетушка Тилли, прочитав вопрос в моем взгляде.

- Понимаю,- кивнула Магрит.

- Но увы, это не каприз.

Улыбка сестры стала еще шире, приоткрывая памятно увеличивающиеся в особых случаях клыки.

Да, для наивных и нелепых поступков Ксо обладает слишком большим опытом. Но если не каприз, тогда… Он действительно разозлился только потому, что не увидел в моих словах и действиях настоятельно необходимого ему отклика? Похоже. А причины наших совместных ошибок крайне просты: я всю жизнь считал кузена старше и мудрее, а онг в свою очередь, отводил мне роль младшего родственника, нуждающегося в поучениях и присмотре. Если бы я вел себя по-прежнему легкомысленно и беспечно, очертания мира, к которому так привык сын тетушки Тилли, оставались бы незыблемыми, надежно защищающими уютный покой и иллюзию свободы. Так

было бы лучше? Несомненно. И мне, в конце концов, что стоило бы раскошелиться на подобный подарок и, сонно добравшись до края жизни, уйти в небытие до следующего пробуждения? Не особенно и дорого. Но трудность в том, что я имею право поступить и ровно наоборот.

Война? Как пожелаешь, братец. А что скажут другие?

- Почему ты позволила ему совершить ошибку?

- Молодой человек… - Тилирит перекинула небрежно заплетенную темно-рыжую косу за спину.- Ксаррон все-таки уже взрослый, хотя всеми возможными способами избегает принятия сей печальной истины. И если бы я его одернула, мой поступок только вернее убедил бы мальчика в мысли о собственной бесконечной юности. Пожалуй, сегодня он впервые попробовал вступить во взрослую игру, и меня, как мать, это радует.

- Даже если игра способна его убить? Болотно-зеленые глаза засмеялись.