Право быть - Иванова Вероника Евгеньевна

«Моя единственно возможная компания - ты».

Если в ход не пущены хорошо известные тебе иглы.

«Бррр. Это запрещенный удар!»

Знаю.

«Так ничего и не скажешь?»

Уффф. Скажу. Сейчас. Потому что устать можно не только от крика, но и от молчания.

Набрать полную грудь воздуха и задержать дыхание. Ненадолго, лишь до того мгновения, как свежестью наполнится каждая капелька крови. Выдохнуть, стараясь избавить горло от последних песчинок робости… Все, можно начинать.

Сегодня я понял, что больше не нужен этому миру,

Мантия выдержала скептическую пауну.

«Объяснись».

Неужели тебе не ясно?

«Твое мнение? Вполне. Но мне любопытно знать, из чего

оно родилось…».

Из событий последних дней.

«А что у нас было намедни? Я уже и запамятовала. Освежишь память старушке? Я имел ввиду дни, проведенные в Саэнне.

«Этом душном муравейнике? Я так и знала, так и знала… Ты перегрелся. Нельзя было столько времени находиться на солнце!»

Опоздала со своим предположением: прошедшей зимой Ксо утверждал, что я выморозил мозги. Если он прав, перегреваться было уже нечему, поэтому не причитай понапрасну.

«Пусть так. Выморозил, выжег… В сущности, особой разницы нет. Но у любого сумасшествия есть повод, и я хочу знать, что стало таковым для твоего…».

Маллет

«И?»

Это повод.

Мантия задумчиво расправила крылья.

«Милый, хотя и угрюмый мальчик. Но ты не провинциальная девица, чтобы сходить по нему с ума».

Если пользоваться твоими словами, я сошел с ума не «по нему», а по его способностям.

«Фью! Ты можешь делать все то же самое, что и он, разве что за небольшим исключением».

Небольшим?

Едва не задыхаюсь от удивления.

Огромным! Он может созидать. Да, с оговорками. Да, используя чужие заклинания. Но он может создавать нечто новое, нечто свое. И, самое обидное, он способен разрушать магические построения, не уничтожая основ.

«По- твоему, это завидная участь?»

Это то, чего я никогда не смогу узнать на собственном опыте! Разве малая причина для зависти? «Пожалуй, достаточная…».

Она согласилась с моим горестным воплем так неожиданно равнодушно, едва ли не позевывая, что отчаяние мигом переродилось в возмущение.

Зачем Эна свела меня с ним?

«Уверен, что в вашей встрече виноваты именно шаловливые ручки Пресветлой Владычицы?»

А чьи же еще? Она может обвинять хоть весь мир, но без ее ведома под тремя лунами не происходит ни единого события.

«Хорошо, не станем спорить. Допустим, все так и было. А теперь позволь задать главный вопрос: зачем?»

Если бы я знал! Впрочем, могу предположить, что она заботилась о запасном выходе на то время, когда меня…

«Не станет?…- Мантия задумчиво вздохнула. Что ж, вполне разумно. В самом деле, для того чтобы быть уверенным в достижении цели, нужно предусмотреть хотя бы два самостоятельных и независимых пути к ней…».

С появлением Маллета мое присутствие в мире становится необязательным, а если задуматься, то и вовсе… Ненужным.

«Не забывай, что он, как и ты, существо единственное и неповторимое, по крайней мере пока».

Его дар может перейти к его детям, в отличие от… Он будет унаследован. Обязательно будет.

«Согласна. Но когда это случится? В первом поколении? Но втором? В десятом? Мир может и не успеть дождаться».

Сейчас у него полно времени, а потом…

Я ведь тоже могу не дождаться того урочного часа, когда по-настоящему понадоблюсь. Просто умру однажды от старости и станусь пребывать в дреме небытия, пока кто-нибудь из драконов не окажется настолько сумасшедшим или отчаявшимся, чтобы решиться на воскрешение Разрушителя. Но уже не меня, а кого-то другого. Может быть, во сто крат лучшего, чем я, вот только…

Мне то будет все равно. нет, мне уже все равно. «Ясно. Ты все-гаки подхватил эту мерзкую хворь, и когда только успел…». Какую еще хворь?

«Самую человеческую из всех возможных. Ревность. Впрочем, стоило ли ожидать иного, если с людьми ты проводишь намного больше времени, нежели с представителями других, более достойных общения рас».

Хочешь сказать, я ревную? Кого? К кому?

«А вот это хороший вопрос. С очень простым ответом., как и полагается всему истинно хорошему».

Она удовлетворенно замолчала, словно смакуя гениальность собственных умозаключении, и так увлеклась избранным занятием, что я вынужден был снова повторить свой вопрос, на ceй раз гораздо спокойнее и много заинтересованнее: