Всадники ночи - Прозоров Александр

Всадники легко перемахнули Вопь и на рысях помчались дальше, по тенистой лесной дороге. После полудня они остановились перекусить возле живописной речушки. Ширины в ней было всего четыре шага, но зато она оказалась единственной на всем пути рекой, через которую был перекинут самый настоящий мост: дубовые балки с бревенчатым настилом. В лесу пахло свежестью, чистотой; в ярких солнечных лучах колыхались полупрозрачные изумрудные листья, слепили белизной березовые стволы, покачивались резные папоротники — и над всем этим великолепием колыхалась разноголосица птичьих трелей.

— Надо же, как распогодилось. — Пахом допил из фляги пиво и вогнал пробку в горлышко. — А к вечеру, чую, опять морось затянет. Капризная ныне погода, по три раза на дню меняется. Хорошо бы под крышей ночевать, княже.

— Вдова говорила, за Межой, на переправе, постоялый двор есть, — поднялся Андрей. — Если поторопимся, должны успеть. По коням!

Мысль о ночлеге в лесной слякоти, под всепроникающим дождем заставила всадников гнать скакунов широкой рысью. Впрочем, лошади, словно уяснив прогноз старого вояки, не протестовали; они мчались и мчались вперед, не сбиваясь на шаг и не фыркая, не жалуясь на усталость. Дорога разрезала лес почти по прямой, лишь изредка огибая холмы с крутыми склонами или пахнущие гнилью болота.

Пять часов хода — и узенький тракт внезапно раздался в стороны, превратившись в обширную площадку, истоптанную копытами и раскатанную обитыми железом тележными колесами. Здесь горели два костра, возле которых прихлебывали простенькое варево с десяток крестьян. Телег, повернутых оглоблями на север, скопилось еще больше — пожалуй, с два десятка. Но лошади оставались запряжены лишь в четыре повозки, остальные скакуны бродили по краю поляны, ощипывая лезущую на свет траву и молодые ивовые побеги.

— Это еще что за пробка образовалась? — не понял Зверев.

Он объехал телеги по правому краю и натянул поводья на причале, что выдавался метра на три в подернутую мелкой рябью реку. Второй причал, в точности копирующий этот, стоял по ту сторону, саженях в пятнадцати, возле него покачивался бревенчатый плот с настилом из тонких жердей.

Вроде и неширока река, десять метров всего — вроде Днепра, — да в прозрачной воде было видно, как дно круто уходит в глубину, размываясь на глубине не меньше человеческого роста.

— Кабы брод был, самолета бы не сколачивали, — словно угадал его мысли Пахом. — Проще перевозчиков дождаться, нежели добро опосля сушить.

— И где они? — недовольно стукнул Андрей кулаком по луке седла. — Стемнеет скоро. Мы для того так торопились, чтобы теперь за полверсты от двора ночевать? Хорошо хоть, дождя пока нет. Но небо, глянь, затягивает.

— Сервы с утра скучают, княже, — выехал на причал Изольд. — Сказывали, за весь день на той стороне ни единой души не появилось. Ни перевозчиков, ни простого люда, ни ребятни рыбку половить.

— Никого за весь день? — не поверил Пахом. — Быть такого не может!

— Дык я мужиков спросил, — пожал плечами холоп. — Они так сказывали, я лишь повторил.

— Странно сие, княже… — покачал головой дядька.

— Только не говори, что это против нас очередная засада, — хмыкнул Андрей. — Может, у них страда, все люди в поле. Или наоборот, праздник какой. Дорога, вон, ненаезженная. Тут, может, один путник в три дня появляется. Чего паромщикам постоянно караулить? В деревне и иной работы хватает.

— Чего все стоят, дядя Пахом? — подъехал с заводными лошадьми Илья.

— Перевозчиков ждут, — коротко пояснил дядька.

— Скоро появятся-то? Бо стемнеет скоро. Не успеем перебраться.

— Я откель знаю? — недовольно буркнул Пахом. — Может, и вовсе не придут.

— Вот черт, — сплюнул Зверев. — А вдруг и правда не явятся? Перепились, небось, пивом и дрыхнут.

— Должны прийти, княже! Как иначе?

— Весь день, говорят, не было… С них станется и до завтра работу отложить.

— А чего сделаешь? Межа глубокая, брода не сыщешь.

— Суета, — спешился Андрей. — Изя, плавать умеешь?

— Прости, княже, — приложил руку к груди холоп, — но у нас в Шарзее, окромя колодцев, воды нигде не видывали.

— А ты, Илья?

— Да как же, княже? — испуганно перекрестился черноволосый парень. — А ну болотник там, навка али водяной? Место-то чужое, неведомое. Случается, сказывают, попить в ином месте наклонишься — ан ужо русалка за плечо хватит.