Герои былых времен - Федотова Юлия

Но нет, как раз войны в королевстве не было, причем уже почти два года – рекордный срок!

– Тогда зачем на улицах патрули средь бела дня?

Оказалось, порядок здесь такой. В Ольдоне всегда ценили порядок.

– А какой сейчас век? Кто правит? – насторожился Эдуард.

И ужаснулся, услышав ответ. Потому что не было в истории северного королевства правителя более жестокого и кошмарного, чем его предок по отцовской линии, король Филипп Второй, прозванный в народе Кровопивцем. Причем прозвище это вовсе не являлось иносказательным.

– Ну что, мы идем или нет? – спросила Энка от дверей, ей тоже никогда не сиделось на месте.

– Нет! – заорал принц. – Даже не думай! Останемся тут и будем сидеть тихо-тихо!

Странно, но все послушались. Сидели день, сидели ночь… И только ближе к полудню утомленный, с глазами, покрасневшими от долгой работы, но вполне довольный собой Мерлин вновь собрал пришельцев в лаборатории. Вещал он долго и торжественно. Речь магов во все времена отличается витиеватостью, а уж средневековые и вовсе не знали себе равных в умении даже самую простую мысль облечь в невероятно замысловатые формы. Так что если бы Меридит не подталкивала Ильзу в бок, та непременно задремала бы, отчаявшись хоть что-то понять.

Смысл же сказанного был таков: все, что происходит в этом мире, вершится по воле могущественных Сил Судьбы, и если угодно им было уберечь восемь юных, легкомысленных созданий от верной гибели, что нес в себе сосуд Ахх-Ша, то неспроста. Так рассудил он, Мерлин, принимаясь за научные изыскания. И оказался прав. В старинном свитке, принадлежавшем перу великого прорицателя Казарра, встретилось ему упоминание о Затерянных Спасителях.

Страшная беда будет грозить Миру и приведет на порог гибели. Но явятся из иных времен они и подвигами своими – а числом их восемь – отведут напасть.

– Итак, – подытожил Мерлин, – не жертвы вы, но избранные герои, и надлежит вам не искать пути назад, а отдаться в руки судьбе и отважно ступить на стезю подвига, дабы с честью исполнить свое великое предназначение.

Наверное, маг ожидал, что необычные визитеры будут польщены выпавшей на их долю участью, – как же он заблуждался!

Орвуд был в ярости.

– Да что же это творится?! – роптал он, не опасаясь последствий. – Демоновы Силы Судьбы совсем ошалели, не иначе! Уже сквозь столетия наладились нас таскать! Неужели во всей истории Староземья никого другого не могли для подвигов подыскать?! Форменное издевательство! Эксплуатация! И что это за мир такой, что его без конца приходится спасать?! Кому нужна такая развалюха – гори этот мир синим пламенем! Да если бы знал, как дело обернется, пусть бы его, мир этот, рыбами выжгло! Пусть бы его мангорриты к рукам прибрали! Пальцем бы не пошевелил!

– Точно! – поддакивала любительница народной мудрости. – Овчинка выделки не стоит!

– А знаете, что самое печальное? – очень спокойно сказал Хельги. – Не сказано, что будет после того, как мы совершим все подвиги! Мир-то уцелеет, а нас вернут на место или нет? И кстати, я не понял, это нас восемь или подвигов восемь?

– Вряд ли мы успеем совершить восемь подвигов до конца вакаций, – вздохнула в ответ сестра по оружию. – С Уэллендорфом можно попрощаться.

Тут Ильза сочла нужным прослезиться. Не потому что ее печалила перспектива новых спасательных работ, просто из сочувствия к друзьям.

– Да ладно вам, – принялся убеждать благородный рыцарь. – Все как-нибудь образуется. Не впервой нам мир спасать, справимся. И назад вернемся, боги дадут. Тот жирный не захотел, другого демона поймаем! Или еще что-то подвернется.

– А университет? – напомнила Энка сердито. – Выгонят нас, пока будем демонов ловить.

– Отдадим им клад сидов, в конце концов! Неужели устоят?

– Я бы на их месте не устоял, – согласился Хельги. – Можно было бы новый застекленный шкаф для образцов на кафедру заказать, в старом уже места нет. И еще корабль для морских экспедиций построить. И реактивов в лаборатории вечно не хватает…

– Кто о чем, а орк о лопате, – прервала его монолог сильфида. – Все, хватит рассиживаться, пора вершить подвиги. Прощайтесь с почтенным хозяином, и уходим!

Прощание вышло трогательным. Мерлин произнес напутственную речь, столь патетичную, что Эдуард и впрямь ощутил себя великим героем, а Ильза опять ничего не поняла. Потом смахнул скупую слезу и вдруг попросил:

– О вы, явившиеся из грядущего, не ведомо ли вам, не откроете ли, когда суждено мне покинуть земные пределы и направить колесницу жизни моей в Чертог Праотцев?