Чудовища - Колесова Наталья Валенидовна

— Кто это сделал? — сухо спросила Лорен, пытаясь балансиро-вать на краю этой пропасти, чтобы не соскользнуть в нее безвоз-вратно.

Рене помолчал, серьезно глядя на нее.

— Вы действительно хотите это знать, Лорен?

Она посмотрела на школу и медленно качнула головой.

— Нет.

— Вы останетесь с нами?

— Н-не… не знаю.

— Не спешите, — посоветовал он. — Просто продолжайте испол-нять свои обязанности. Испытательный срок ведь еще не закон-чился? Поживите с нами.

Лорен прищурилась, продолжая глядеть на школу. Показа-лось, или в одном из окон шевельнулась тень?

В окне кабинета.

— Это… Джордан послал вас поговорить со мной? — спросила Лорен.

— Да я и сам люблю поболтать! — легкомысленно заявил Рене. Лорен покосилась, и он засмеялся:

— Сдаюсь! Он!

— А почему не сам?

— А это имеет для вас какое-то значение?

Лорен не знала, какое значение это для нее имеет и имеет ли вообще, но отчего-то покраснела. Рене продолжал улыбаться.

— Он просто считает меня очень обаятельным парнем. Опаса-ется сам все испортить.

— А… По-моему, уже время ужинать. Идем?

Рене продолжал сидеть на парапете.

— Я хочу вам кое-что сказать, Лорен.

— А?

— Если вы захотите… когда-нибудь… погладить леопарда — кля-нусь, он не причинит вам никакого вреда.

*****

Дни выдались нелегкими. Лорен то и дело забывала о второй сущности своих воспитанников, и видела перед собой просто де-тей — доверчивых, капризных, проказничающих, грустных, веселых, трогательных. Возмущалась тем, что Марианна нахамила эконом-ке. Не понимала, почему умница Николь получила две неудовле-творительных оценки подряд по современной литературе. Воевала с ершистым Раулем и мазала йодом сбитые коленки Егора и Сан-дерса. А потом вдруг накатывало — и ей казалось, что сквозь полу-прозрачные детские оболочки проступают иные формы и иные ли-ца… если это можно называть лицами… В такие минуты Лорен очень жалела, что не допыталась, кто… виновник гибели Дианы. Да и вообще о том, что она сама осталась в школе. Как они могли предположить, что ее отношение к детям не изменится? Да она просто подпрыгивает, когда кто-то просто касается или громко ок-ликает ее!

И ко всему прочему еще исчез Джордан.

Нет, она слышала его голос, видела из окна входящим или вы-ходящим из школы, он периодически заглядывал в классы или в спальню, но не было теперь этого вездесущего присутствия, лени-вых насмешек или даже резких выговоров. Не сказать, чтобы по-следнее очень ее огорчало, но… было как-то странно. Непривычно. Он словно внезапно потерял к ней всякий интерес — она что, как-то разочаровала его, и директор ищет замену? Но ведь она не давала еще окончательного ответа… Или он просто занят, и все ее сомне-ния — обычные измышления неуверенной в себе неврастеничной девицы?

Или она просто скучает по нему? Довольно странно, если учесть, как долго она привязывается к людям.

И долго с ними расстается.

— Ты выбрал довольно странный способ убеждения, — заметил Мартель, когда они в очередной раз 'держали совет' в кабинете.

— М-м-м?

Это 'м-м-м' прозвучало нейтрально-непонимающе, и воспита-тель решился расшифровать свою мысль.

— Зачем ты ее избегаешь?

— У?

— Сегодня у нас вечер междометий?

Джордан внезапно решил доказать свою способность гово-рить:

— Я ее не избегаю. Я даю ей время подумать.

— И чем же это твое присутствие мешает ей думать?

— Думаешь, приятно, когда над тобой нависает такая вот, — Джордан обвел себя рукой, — туша?

Рене удержался от подсказки, что эта 'туша' может приме-нить более действенные методы убеждения, которые (по его на-блюдениям) мисс Фиджи вряд ли отвергнет. Спросил лишь:

— Думаешь, что она тебя боится?

— А ты бы на ее месте не испугался?

— Ну-у… — честно сказал Рене. Джордан резко рассмеялся:

— Вечер междометий продолжается?

Они помолчали. Потом Рене невинно поинтересовался:

— А ты уже решил для себя — хочешь, чтобы Лорен осталась в школе?

— Для себя?

— Ну да. Сам для себя. Ой, Алекс, да мне-то врать ни к чему!

Джордан, казалось, серьезно обдумал его предложение. При-слонился к столу. Сказал равнодушно: