Киран. Право воина. Книга вторая - Звездная Елена

— Клан Нрого! — перебила потрясенная я.

— Да, хассар Нрого был вхож в наш дом, несколько раз он останавливался у нас, по приезду в хассарат Айгора, а мы с Кираном очень сдружились с его младшим братом Харро. Но заговор… измена… Мой отец был благородным воином, обвинение Агарна никто не воспринял иначе, чем клевету с умыслом. В чем был умысел, так же никто не сомневался. Но Агарн был хассаром, и мой отец не смел отказаться от вызова на бой.

Жевать я перестала, жадно слушая каждое мамино слово. Мамуля грустно улыбнулась и продолжила:

— Мы с Кираном понимали, что у отца нет и шанса на победу.

Понимали это отчетливо. С другой стороны мы, как наследники, причем единственные, могли принять вызов. Более того — мы были единоутробные, то есть два как один. А я, Кирюш, к семнадцати была достойным воином. И вызов приняли мы.

Невольно вспомнила свой бой с папандром… и осознала, что у мамы с дядей и шанса не было. Совсем. Грустно.

— Это был удивительный бой, — прошептала мама. — Киара и Киран, как две тени против самого хассара. Бой, на который собралось так много воинов, что сражение перенесли в Шоданар. И мама была с нами. Мама, которая пошла на нарушение закона, чтобы Киран раньше времени прошел процедуру принятия… — судорожный вздох и едва слышное. — Но мы проиграли. Агарн оказался слишком быстр, слишком силен. Я успела нанести лишь два удара прежде, чем он блокировал мои руки…

А я вспомнила, как тот же фокус папашка проделал со мной и невольно поежилась. Даже мне тогда было крайне неприятно вдруг оказаться беспомощной, но я и представить не могу, что чувствовала мама лишившись рук в момент боя.

— И все же его кровь увидели все! — мамочка вдруг вскинула голову и я увидела ее прежней — сильной, смелой, отважной, не боящейся бросить вызов всему миру. — Я ранила его своим ножом, так как меч хассар Айгора сумел выбить… Но после… Он боялся причинить мне вред, именно поэтому допустил собственное ранение, а с Кираном Агарн не церемонился и это было просто избиение младенца.

Мама замолчала, быстрым, каким-то стыдливым движением вытерла одинокую слезу, и продолжила:

— Представь себе арену, покрытую мелким песком, меня, раз за разом пытающуюся встать, и Кирана… медленно падающего на колени, с торчащим из груди мечом… Если бы я не была воином, в тот миг, наверное, голосила и выла бы как обычная женщина… Но я не проронила и слезинки! Потому что я — Киара, Пантера МакЭдл!

Я грустно вздохнула, мама тоже. Пантера, не пантера, а чем все закончилось, знали обе…

— Мы были два как один, — продолжила мамуля, — и Агарн взял только мою жизнь, Киран остался жив. Мой отец остался жив. А я… Он мог забрать меня сразу, но решил побыть благородным и потребовал лишь ночи. Ночь по праву сильнейшего воина, указав мне еще раз, что я всего лишь женщина… И в то же время он надеялся, что та ночь изменить мое отношение к хассару Айгора.

Ведь воины, Кирюш, столь искусны, что могут вызвать желание даже у ненавидящей всей душой женщины.

— О да, у меня был наглядный способ в этом убедиться, — невольно сболтнула я.

У мамы глаза мгновенно сузились, взгляд стал ну очень проницательным, пришлось пояснить:

— Папик отдал меня Дьяру, мам, в буквальном смысле слова. Дьяр продемонстрировал свои умения.

О том, что я в тот момент чувствовала маме не скажу. Незачем ей это.

— Кираааа, — испуганно протянула мама, — Кира, доченька…

— Ничего не было, — я коварно усмехнулась, вспомнив выражение рожи воина, когда я его брюки расстегивать полезла, — правда ничего, мам. Я тебе потом расскажу, а сейчас давай дальше, а?

Но мамуль вся подобралась, и нервно спросила:

— Когда?

— Прошлой ночью, я сбежала. Дьяр остался с носом, — про себя подумала, что не только с носом, но и с Акаши в качестве главного приза.

— Ты… — выражение мамулиной моськи мне понравилось поначалу, но тут мама прошипела. — Ты встала между воином и его честью, Кира!

И такой священный ужас в ее словах.

— Да встала! — и злость такая взяла. — Но мам, я точно не жалею ни минуты! Это извращение какое-то, он на морду — копия отца!

Но по ту сторону экрана уже слышались только стоны, и ругательства, а потом мама выдала:

— Не стоило, Кира! — выругалась и еще раз повторила. — Не стоило…

— Мам! — я даже голос повысила. — Для меня неприемлемо спать с каждым встречным! Неприемлемо и точка! Я или сбежала бы, или придушила после того, как схлынуло бы это голодное желание.