Чужой среди своих - Олди Генри Лайон

За спиной Небейбабы полыхало и громыхало.

– Пупсик, дай-ка маме эту штучку!

О'Райли вырвала импульсный седиментатор из лап Альеносхромпа и ринулась в шлюз.

– Куда ты, о отважная Беспределица?!!

Наученный обер-сержантовым опытом, лишай-толковник благоразумно замотал перевод ответа.

Секундой позже седиментатор, рявкнув «Кто последний? Я за вами!», лихо ударил очередью. Предшлюзье шаланды пошло плясать вприсядку, корчась гримасами бытия, насильственным путем определяющего сознание. В потолке возникла дюжина черных дыр.

– Есть! – оценил Телепень.

Что именно есть, комп уточнить забыл.

Вскоре диафрагма со скрежетом зубовным сомкнулась за спинами вернувшейся О'Райли и двух десантников.

***

– Не могу отстыковаться! Они вцепились в шхуну абордажными крючьями! Я перекрыл…

– Будут взламывать, – обер-сержант с усилием сел на лежащего в обмороке Гамарджобу. – Баррикаду делать надо.

– А что с его ногой, добрейший Василий Архипович? – Альеносхромп удивленно глядел на мерцающую конечность рядового.

– Гэппером, биомать на биомассу, зацепило! – о том, чьим конкретно гэппером зацепило Гамарджобу, обер-сержант тактично умолчал. – Шиш-вероятность, земляк, это тебе не фунт хлореллы! Теперь у него нога… как бы это, биомать, поделикатнее?.. Короче, через неделю стабилизируется!

– Дед-Йог – виртуальный ног, – не удержался Телепень, но, поймав мрачный взгляд Небейбабы, почел за благо заткнуться.

– Рядового госпитализировать, – распорядилась О'Райли. – Телепень, пришли сюда стюарда с авто-арбой. Остальным – строить баррикаду.

…Когда шифоньер из мореного дуба, хрустя подламывающимися ножками, втиснулся в общую груду хлама, скрывшую под собой дверь стык-шлюза, из-за завала глухо каркнули:

– Эй, на шхуне! Открывай по-хорошему! Не то по доске над пульсаром прогуляться выведем!

Ответом наглецу был грохот и звон супниц из кузнецовского фаянса. Водрузив опустевший буфет поверх шифоньера, Небейбаба критически оглядел баррикаду.

– Ну, как говорится, чем богаты…

Договорить ему не дали. Гулкий удар сотряс завал, эхом прокатившись по «Нострадамусу».

– Кварковая кувалда, – с третьего раза определил Телепень. – С турбонаддувом.

– Время до взлома?!

– Два часа семнадцать минут тридцать две секунды.

– Сколько их там? – «Железная Брунгильда» стала закатывать рукава комбинезона.

– Человек десять. Может, больше.

– Против двоих. Пупсик не в счет…

– Против троих, – перед ними стоял капитан Стриммер, деловито перезаряжая нейро-топор. – Полянкера пришлось вырубить – его стенания действовали мне на нервы. И, клянусь скоростью света, я ни минуты не жалею об этом!

– Значит, у нас есть два ваших часа? – вдруг переспросил Альеносхромп.

– Два часа шестнадцать минут…

– Я успею! – радостно возвестил Ублажитель-IV и, без лишних пояснений, сорвался с места, вприпрыжку умчавшись в сторону камбуза. Заподозривший неладное андро-стюард кинулся следом.

– Куда это он? – удивился Стриммер, обиженный такой самостоятельностью галлюцинации.

– Наверное, прятаться побежал. И правильно. Толку от него… Ладно, капитан, подключайтесь. Заливайте баррикаду цементом и займем оборону.

– Ладно, – согласился капитан, подумав про себя, что вернуть зеленого проще простого.

Надо всего лишь хорошенько выпить.

Глава четырнадцатая,

где говорится о пользе здорового аппетита и специфическом величии Вселенной, а в конце всем становится хорошо

В самый разгар работы, когда быстросохнущий цемент превратил баррикаду в копию внутренностей инабля, вернулся рыдающий андро-стюард.

– Раненого в лазарет доставил? – бросила через плечо госпожа есаул.

– Доставил, мэм, – всхлипнул Андроидас Биороботяйнен. – Там ваш этот… на камбузе…

– Короче!

– Он двухнедельный запас еды сожрал! И мои любимые овсяные хлопья!..

– Кто сожрал?! Раненый?!

– Нет, этот… проглот зеленый!..

– Ну, мало ли? Может, у него глисты? – предположил капитан.

– Бывает! – со знанием дела подвел итог Небейбаба. – Помню, на Вшивом Гоминоиде у фельдфебеля Шандора тоже перед боем «жрунчик» случался. Однажды в темноте вместо тушенки банку лыжной смазки навернул. И хоть бы хны! Оно, кстати, по вкусу…

Обер-сержант подавился кулинарным воспоминанием и умолк. Потому что из-за поворота коридора с трудом выбрался Альеносхромп. Глядя на него, сразу становилось ясно: андро-стюард ничуть не преувеличил, а, возможно, даже и преуменьшил размеры опустошений, произведенных Ублажителем-IV на корабельном камбузе. Оставалось загадкой, каким образом его экзоскелет выдерживает давление раздувшегося вдесятеро брюха. Сам же брат по разуму, похоже, никаких неудобств не испытывал: напротив, весь так и лучился чувством глубокого удовлетворения.