Тимиредис: Герцогство на краю - Кузьмина Надежда

— Не очень. Смотришь на одежду магическим зрением. Как натренируешься, будешь легко различать, где волокна ткани, а где грязь. Вот последнюю разлагаешь в газы воздуха или то, что легко стряхивается, не прилипая. А волокна учишься восстанавливать. Их не так много разных видов. А ещё легче, когда запомнишь эталонное состояние предмета и его воспроизводишь. Так причёсываться очень удобно, — перехватил мой изумлённый взгляд. Запустил пальцы во встрепанные вихры на макушке, засмеялся: — Не мне. Тем, у кого волосы длинные. Подрастёшь — сама оценишь. Ну ладно, заканчиваем посиделки — мне лететь пора. А ты учись, расти резерв и не стесняйся, если что, звать меня. Мне не влом…

Я хмыкнула, услышав это совершенно не герцогское выражение. Но жаль. Я бы посидела с ним ещё. Хорошо. Даже не на Луне. Легко и интересно.

Ох, вот ещё! Хочу спросить!

— Шон! Ты же видишь меня насквозь! А почему не можешь так лорда Бараку? Если он замышляет что-то плохое?

Поднявшийся было с дивана маг плюхнулся назад. Внимательно поглядел мне в глаза. И заговорил очень серьезно:

— А сама не понимаешь? Ладно, давай попробую объяснить. Вот смотри — ты и я знаем, что, скорее всего, именно он стоит за покушениями на Аскани… но у нас нет ни единого доказательства. Ни одной ведущей к нему нити. И ни малейшего основания, чтобы провести легальное, законно обоснованное ментальное сканирование. Выходит, если я, взломав его защиту, выпотрошу ему голову, я просто злоупотреблю данной мне силой и поставлю себя над законом. Ты можешь сказать, что это для блага, да? Но правильно ли добиваться добра, творя зло? Хорошо ли будет тебе самой от мысли, что когда ты вырастешь и станешь взрослой девушкой и драконом, однажды на твою голову свалюсь я или ещё кто-то из Совета Магов, и из своих — пусть даже лучших — побуждений, но без законных оснований, без спросу начнем копаться в твоих воспоминаниях, подсмотрим все твои секреты, заглянем в твои мечты? Если человек совершил преступление — он лишается права на приватность. Но если он невиновен? Или же его вина не доказана? Ведь у каждого есть что скрывать, какие-то личные тайны. Слышала выражение «скелет в шкафу»?

Я кивнула. Да, встречала такое. Означает, что у каждого есть что-то, чего не хочется показывать посторонним.

Шон моргнул:

— Ну, вот и прикинь сама… если начнём действовать такими методами, рано или поздно слухи поползут. А секреты есть у каждого… И начнется паранойя пополам с ненавистью к магам и магии во всеимперском масштабе. А оно нам надо?

Я согласно закивала головой. И в самом деле, нехорошо получается…

— Вывод, — Шон расцвел своей неподражаемой улыбкой, — надо работать аккуратно, и только тогда, когда по-другому не выходит.

Это как? Он же только что сказал, что так поступать нельзя?

— Правила нужны, чтобы было из чего устраивать исключения, — хихикнул маг. — Но, если серьезно, я уже глянул на вашего лорда Бартоломе. Защита у него хорошая, может, взломать и выйдет, но он это поймет. И поднимет шум — ведь законного повода для вмешательства у нас, увы, нет… Так что держите с кузеном ухо востро, ходите в щитах и, чуть что, — повторяю, — не стесняйтесь звать меня. Но будете баловаться — понаставлю шишек! — легонько щёлкнул меня пальцами по лбу. — Мне всё же пора… А ты учись!

Я поднялась с дивана. Шон встал следом. Поднял бровь — диван пропал, как и не было. Снова блеснул улыбкой, протянул руку, погладил меня по голове и тоже исчез.

Поляна с нетронутым снегом снова была пуста.

Я вздохнула.

Нет, выходить из медитации с почти полностью изведенным резервом — это перебор со странностями даже для меня. И видно, просидели мы с Шоном дольше, чем я думала, — Аскани смотрел на меня с кровати встревоженным взглядом.

— Ас, всё в порядке, — улыбнулась. — Я видела Шона. Думала, мне тоже шишку поставят. Но он сказал, что с Баракой что-то непонятное и чтобы я пока не вздумала отказываться от титула. А ещё научил заклинанию — как не задохнуться без воздуха. Трудное. Я весь резерв потратила. Как восстановлюсь — покажу тебе.

Ну, предсказуемо — услышав о герцоге Дейле, Аскани напрягся ещё больше.

Вздохнув, присела с ним рядом на край кровати. Вот что я, спрашивается, должна делать? Ничем дурным мы с Шоном не занимались. Тогда почему я должна оправдываться или успокаивать этого ревнивца? И должна ли?

— Да, ещё. Я спросила, как сам Шон управляется с герцогством. Он же очень занят — и придворный маг, и член Совета Магов. И вообще, он весь в саже был — что-то у него там взорвалось…