Второе Правило Волшебника, или Камень Слез (др. изд.) - Гудкайнд Терри

Тишина наступила внезапно. Никто больше не двигался вокруг Ричарда. Одна только женщина стояла на коленях, пытаясь подняться. Когда ей удалось встать, она вытащила из-за пояса кинжал и с воплем бросилась на него.

Он продолжал стоять, словно изваяние. Женщина занесла нож. Меч Истины поразил ее в сердце.

Да, он был Несущим смерть, и это была воистину смертельная битва.

Ричард в ярости посмотрел на Дю Шайю, все так же стоявшую на камне.

Она спустилась к нему с непокрытой головой, преклонила колено и опустила голову.

Не помня себя от гнева, он подошел к ней и приставил к ее горлу острие меча.

Дю Шайю поглядела ему в глаза.

— Пришел Кахарин!

— Кто это, Кахарин?

— Тот, кто танцует танец духов, — ответила она, пристально глядя на Ричарда.

— Танцует танец духов, — машинально повторил он.

Теперь он все понял. Он ведь участвовал в этой пляске смерти вместе с духами тех, кто владел мечом до него. Он призвал мертвых, вызвал духов ушедших! Ричард чуть было не засмеялся.

— Я никогда не прощу тебя, Дю Шайю, — сказал он. — Не прощу того, что ты заставила меня убить их. Я спас тебе жизнь потому, что убийства ненавистны мне, а ты заставила меня пролить кровь тридцати человек!

— Прости, о Кахарин, — ответила она, — что по моей вине ты взял на себя такое бремя! Но лишь кровь тридцати бака-бан-мана могла остановить убийства. Только так мы могли послужить духам.

— Как можно служить духам, убивая?

— Когда колдуны захватили нашу землю, они изгнали нас в эти места. Тогда они велели нам обучить Кахарина, танцующего с духами. Только Кахарин может помешать Духу Тьмы захватить мир живых. Кахарин же придет в мир подобно ребенку, которого надо обучить. Мы должны сделать часть этого дела: научить его пляске духов. Разве ты ничему не научился этой ночью? — Ричард молча кивнул. — Я хранительница законов нашего народа. Мы должны были научить тебя. Если бы мы не прислушались к словам пророчеств, Кахарин не познал бы самого себя и остался бы беззащитным перед силами смерти. Мы стали жертвой маженди, чтобы мы всегда помнили о нашем долге и хранили свое боевое искусство. Колдуньи с той стороны помогали маженди. Они сделали так, чтобы нам некуда было бежать, чтобы нам постоянно что-нибудь угрожало и чтобы мы не забыли свой долг. Нам было предсказано, что появление Кахарина приведет к смерти тридцати бака-бан-мана и будет сопровождаться пляской духов. И еще было предсказано, что, когда он явится, мы должны подчиниться ему. Мы перестанем быть свободными людьми и будем повиноваться его воле. Твоей воле, Кахарин. Еще мы знали, что каждый год одна из нас, в молитвенном платье, должна отправляться на нашу землю, помолиться духам, и тогда нам будет послан Кахарин, который вернет нам нашу землю, если мы выполним свой долг.

Ричард стоял как во сне.

— Этой ночью ты отняла у меня что-то очень дорогое, Дю Шайю, — произнес он наконец.

Она поднялась на ноги.

— Не говори мне о потерях, Кахарин. Мои пять мужей, которых любила я и любили мои дети, с которыми мы не виделись с тех пор, как меня захватили в плен, были среди тех, кого ты убил.

Ричард упал на колени.

— Прости меня, Дю Шайю!

Она положила руку ему на голову.

— Для меня честь быть женщиной, посвященной духам, именно теперь, когда явился Кахарин. Я должна представить тебя моему народу. Но и ты должен вернуть нам нашу землю, как было предсказано пророками.

Ричард поднял голову.

— А разве было предсказано, что именно я должен вернуть вам вашу землю?

Она покачала головой.

— Только то, что мы должны помочь тебе, а ты поможешь нам. Приказывай, Кахарин.

— Я приказываю, — тихо сказал он, — прекратить убийства. Я дал тебе волшебный свисток, чтобы установить мир с маженди. Кроме того, тебе будет нужно выполнить обещание и найти нам проводника до Дворца Пророков.

Не поднимая головы, Дю Шайю щелкнула пальцами. Впервые Ричард заметил, что вокруг поляны собрались люди. Они стояли на коленях, склонив головы. По сигналу Дю Шайю несколько человек встали и пошли к ним.

— Проводите его в большой каменный дом, — велела Дю Шайю.

Ричард посмотрел ей в глаза.

— Прости, что я убил твоих мужей. Я не хотел этого.

Ее глаза стали такими же бездонными, как у сестры Верны, ведьмы Шоты или у Кэлен. Он знал, что так бывает у тех, кто отмечен даром. Она улыбнулась. Чему она могла улыбаться сейчас?