И вся федеральная конница - Уланов Андрей

– Почему?

– В человеческой магии я, к сожалению, разбираюсь не очень… – Мне б такое «не очень», – завистливо пробормотал Салли. – …но весьма похоже, что ваши проклятия – это весьма долго, кропотливо и тщательно составленные заклинания. Причем составленные так, чтобы снятие их другим представителем магического сообщества обошлось максимально недешево.

– Угу, – согласно кивнул Гарри. – А с учетом того, что идет война и две трети магов подгребло правительство, а оставшиеся с радостным визгом задрали цены до заоблачных высот… ладно, валяй дальше.

– Конечно, – продолжил тролль, – маги порой способны на малопонятные простым смертным поступки.

– Психов среди них навалом, это уж точно.

– Но мне кажется, что эти заклятия сотворены именно с целью заставить вас исполнить свою часть договора, – закончил Трой.

– Так оно и есть, скорее всего так оно и есть. – Шулер с очень задумчивым видом достал из воздуха колоду карт и принялся раскладывать их в траве перед собой. – Проклятый старый хрен крепко взял нас за глотку. Не отвертеться.

– Гарри, ты хочешь сказать, что нам придется… придется…

– А почему, собственно, вы так сильно не хотите выполнять свои обещания? – спросил Трой.

Мошенники вновь переглянулись.

– Гарри, я же говорю, этот нелюдь издевается над нами.

– Не так быстро.

Шулер внимательно изучил последнюю оставшуюся в руке карту – бубнового туза. Повернул ладонь – карта при этом исчезла – и удостоил столь же пристального взгляда свои ногти. Вздохнул, раскрыл нож и принялся вычищать из-под них грязь.

– Быстро?

– Не спеши с выводами, Салли, – пояснил Стикман-Уэсли и, после короткой паузы, насмешливо добавил: – Разве до тебя еще не дошло, кто самое разумное существо на этой поляне?

– Но Гарри, – растерянно выдохнул толстяк. – Это же тролль. Самый обыкновенный тролль.

– Верно. И знаешь что, старина? Некоторое время назад я вдруг понял, что мои познания о троллях нуждаются в этой… как там бишь ее…

– Корректировке?

– Именно. Спасибо за подсказку, мистер Трой.

– Можно просто Трой, – кротко произнес тролль. – Я не люблю, когда меня зовут длинно.

Трой

– Трой, а дальше?

– Просто Трой. – Тролль вздохнул. – Я не люблю, когда меня зовут длинно.

Если сержант-вербовщик и заподозрил что-то, на его лице это подозрение никак не отразилось. Впрочем, тянущийся от уха до подбородка след удара орочьего томагавка не очень-то способствовал активности мимических мышц.

– Возраст?

Трой задумался. На этот вопрос имелось два варианта ответа, и оба, как он понимал, имели недостатки. Если просто назвать вербовщику число прожитых лет, сержант может счесть его слишком старым. Но если применить к вышеуказанному числу «расовый коэффициент»… такого юнца скорее всего отправят домой к мамочке.

– Скажите, – осторожно произнес тролль. – А какой возраст считаете наиболее подходящим для меня вы?

При этих словах сидевший позади сержанта молодой офицер-кавалерист выронил перо и звонко расхохотался.

– Да перестань ты мучить бедолагу, Гастингс, – выдавил он сквозь слезы. – Пусть шлепнет пальцем и ступает себе с миром… на войну, ха-ха!

– Сэр, но есть установленный порядок, и он един для всех.

– Брось, сержант. Когда ты на Стикс-ривер первым из эскадрона влетел в толпу гобла, много ты думал об установленном порядке?

Сержант промолчал, а офицер, чуть погодя, добавил тоном ниже:

– Если этот парень хочет влезть в чужую драку, то не стоит ему мешать.

– Это приказ, сэр?

– Приказ? – задумчиво повторил офицер. – Нет, Гастингс. Это… жизненное наблюдение.

Трой вслушивался в их диалог, затаив дыхание и боясь даже пошевельнуться. Сама мысль о том, что более юная особь может руководить старшим, была для троллей… э… э… тут даже человеческое понятие «революционный» не подходит, с досадой подумал тролль. А уж говорить об идее, что жизненный опыт упомянутой юной особи в иных ситуациях может оказаться полезнее воспоминаний давно минувших Эпох…

Он вспомнил последнее Собрание, на котором, собственно, и решился вопрос его путешествия. Сумрак Большой Пещеры, чадный треск факелов, слитный гул множества голосов – не так уж часто удается встретить столько знакомых сразу, и это вдвойне справедливо для стариков, которые уже давно не «легки на подъем», как говорят люди. Тех, кто говорил спокойно, размеренно, взвешивая каждое произносимое слово, было много. Но и других тоже хватало – рычавших на всю пещеру, брызгавших слюной и через раз призывавших Духов Почивших в свидетели своей правоты.