Люди и призраки - Панкеева Оксана Петровна

– Великолепно, – качнула локонами Азиль.

– Слава богу, ничего, – отозвалась Тереза.

– И черти его принесли, этого эльфа! – вздохнула Ольга, покидая королевские объятия и приземляясь в кресло. О том, что у нее одна косичка заплетена, а вторая так болтается, она уже забыла. – Я глазом моргнуть не успела, как он меня накачал до поросячьего визга. Я и повеселиться не смогла, отрубилась в момент. Кстати, он что, правда голубой, или мне спьяну показалось?

– Исключительно спьяну, – засмеялся король. – У него черные волосы, белая кожа и темно-зеленый костюм, ни одной голубой детали.

– Ах, да я не о том! Ну что вы, я не дальтоник, чтобы зеленое с голубым путать! Я имела в виду, он правда Элмару в любви объяснялся?

– Правда, – захихикала Азиль. – Бедный Элмар, если бы он не был так пьян, его бы, наверное, Кондратий хватил!

– А причем тут голубой цвет? – не понял король.

– Да это не цвет, это у нас так выражаются… Вот уж не думала, что эльфы голубые бывают!

– А в каком смысле у вас так выражаются? – уточнил его величество, присаживаясь в ближайшее кресло.

– В том смысле, что мужчины друг с другом. Вы смотрите, он вам еще Мафея соблазнит.

– Пока что он его соблазняет пить вино и развлекаться с Камиллой, – вздохнул король. – А в остальном, я надеюсь, у Мафея есть голова на плечах.

– А, так этот эльф с женщинами тоже? – уточнила Ольга. – Тогда еще ладно. Это я еще могу понять. А вот Тереза осталась глубоко разочарована. Она считала эльфов как-то… нравственнее.

– Жаль, конечно, когда красивая сказка не выдерживает испытания действительностью, – улыбнулся король. – Но эльфы такие и есть, милая Тереза, и принципы христианской нравственности им чужды так же, как и их понятия – тебе. Так что не стоит на него обижаться. Элмара только жалко, засмеют ведь господа паладины. И за Мафея действительно немного боязно, этот непутевый старший товарищ еще и его всяким непотребствам научит. Пьянство и групповой секс с Камиллой они уже изучили, дальше что? Наркотики и групповой секс с мужчинами? И ведь запрещать как-то неловко, не поймет.

– Не переживай, – звонко рассмеялась Азиль. – У Мафея действительно своя голова имеется. Вчера он, например, заявил, что не находит ничего интересного в однополой любви.

– А его наставник глубокомысленно повел своими дивными очами, – хихикнула Ольга. – И тоном старого мудреца прорек: «Это сейчас тебе так кажется. А пройдет лет семьдесят, и ты поймешь, что в женщинах уже все изучено вдоль и поперек, и тебе захочется какого-то разнообразия в жизни. Ах, где теперь мои шестнадцать лет, когда мир казался огромным и интересным!»

– Надеюсь, я до этого не доживу, – сам себя утешил король. – Люди столько не живут. Азиль, милая, что ты на меня так смотришь?

– Ты знаешь, – серьезно сказала нимфа, остановив на его величестве неподвижный взгляд. – Твоя матовая сфера куда-то подевалась. И я теперь вижу в тебе столько интересного…

– Я тебя прошу, – поспешно перебил ее король, вспомнив, чем обернулась болтливость прелестной нимфы для Кантора. – Не надо никому говорить о том, что ты во мне видишь. Я не хочу, чтобы об этом знала вся столица. Это вообще государственная тайна.

– А-а, – понимающе кивнула Азиль. – Хорошо, я никому не скажу. А если Элмар спросит?

– Элмару я расскажу сам.

– Но ты же не знаешь.

– А ты мне как-нибудь расскажешь. Наедине, чтобы нас никто не слышал.

– Даже Элмар?

– Даже Элмар.

– Ну, если это так для тебя важно… – вздохнула нимфа. – Тогда ладно. Я за тебя очень рада, Шеллар. За то, что ты любишь, за то, что ты счастлив, и за то, что ты смог разбить свою сферу сам, без посторонней помощи, как и собирался. Но знаешь, мне все равно очень хочется заняться с тобой любовью. Не для того, чтобы тебе помочь, а просто так. Со сферой, или без, ты все равно очень особенный человек.

– Опять за плюта восемь медяков! – обреченно вздохнул король. – Даже не думай, я почтенный женатый человек, и не собираюсь изменять любимой супруге даже с самой прекрасной нимфой на свете.

– Я знала, что ты так скажешь, – улыбнулась Азиль. А Ольга тихонько хихикнула, видимо, как обычно, вспомнив что-то веселенькое по поводу.

– Надеюсь, ты это как-нибудь переживешь, – шутливо отозвался его величество и поспешил сменить тему. – Ты лучше скажи, зачем ты преподобного Чена, святого человека, с пути истинного сбила? А вдруг он обет целомудрия сломал из-за тебя? А у них в Хине обычаи есть дурацкие…