Наемник Его Величества - Зыков Виталий

Так втроем они и ходили, посещая все обязательные светские рауты, присутствие на которых едва ли не вменялось в обязанность каждой слушательнице как, впрочем, и слушателю Университета. Опыт живого общения с посещавшими эти званые обеды, балы и вечеринки вельможами, именитыми сановниками, магами и просто влиятельными людьми считался очень серьезным подспорьем как в карьере, так и в личной жизни. Не зря же большинство талантливых выпускниц выходило замуж уже к пятому году обучения! Так вышло и у Насти. В вихре происходящих вокруг событий, ярких и непостоянных, подобно стеклянному детскому калейдоскопу, чувства к Олегу блекли и отодвигались на задворки памяти. Слишком необычными оказались каждодневные впечатления, иные интересы и цели замаячили за ближайшим поворотом ее жизненного пути… А потом как-то незаметно и ненавязчиво в мыслях и чувствах поселился другой мужчина.

С льером Вензором, своим будущим мужем, она познакомилась на балу в честь столетия старшего сына Мастера Дитрима. Будучи одним из влиятельнейших лордов, как говорили в мерзком Тлантосе, он не мог не устроить это со всей доступной пышностью, демонстрирующей величие его рода. Туда же пригласили и отпрыска одного из богатых родов Нолда, потомственного мага Вензора из рода Регнар… Для Насти тогда это был далеко не первый бал, но, наверное, самый яркий. Все слилось в слепящую круговерть новых лиц, богатых одежд, слов завзятых обольстителей и крепких жарких рук партнеров по танцам. А потом ее на танец пригласил Вензор, и ироничный, начитанный, в меру остроумный маг заставил обратить на себя внимание. Олег был так далеко и, что говорить, уступал обаянию молодого мага, чья дворянская кровь чувствовалась в том, как он говорил и смотрел, как относился к женщинам и противникам. Шаг за шагом дворянин покорил сердце девушки, а к концу года предложил пройти с ней под аркой из крыльев Феникса, и, прислушавшись к себе, она не смогла сказать «нет».

Потом был тяжелый разговор с Олегом, когда она окончательно поняла величину той пропасти, что возникла между ними в этом мире. В глазах ее бывшего возлюбленного разгорался огонек страсти к чему-то запредельному, к сферам, недоступным обычным смертным. Этот огонек грозил вот-вот перерасти в бушующий шторм всепоглощающего огня, в жертву которому безо всякой жалости приносятся былые привязанности, чувства и интересы, когда прошлая жизнь становится оковами на пути к утолению смертельной жажды знаний и власти. Все это она поняла сердцем, теми таинственными глубинами женской души, где таится любовь. Именно тогда она окончательно осознала, что любовь к Олегу бесповоротно умерла. Говорят, глаза – зеркало души, и зеркало глаз ученика мага жило своей жизнью, уже не в состоянии отразить и возвратить сторицей чужое чувство. Любовь ушла. К концу того последнего свидания Настя вела себя по-женски непоследовательно – облегчение от удачного завершения прежних отношений тесно переплелось с легкой обидой на грустную радость, испытанную уже Олегом.

А потом была свадьба! Дрожащие языки необжигающего пламени, рубины глаз статуи пламенеющего Феникса, под распростертыми крыльями которого застыли влюбленные, мощный глас старшего жреца и играющие под сводом храма голоса служек, затянувших прославляющий жизнь и бессмертного Феникса гимн, – суровая торжественность момента слилась с радостным ощущением счастья в восторженном танце теней, кружащем голову и пьянящим сильней вина…

После свадьбы молодожены почти сразу уехали в столицу Гарташа, куда Вензора направили помощником посла. Настя, или теперь уже Лакриста Регнар – имя она сменила перед свадебным обрядом, – поначалу немного заволновалась из-за отъезда за пределы Нолда, все-таки ей хотелось окончить Университет, но тут же выяснилось, что в силу особого влияния рода мужа ей будет позволено заниматься самостоятельно по конспектам, выданным преподавателями, лишь для сдачи зачетов прилетая в Муар. Ее довольно состоятельный муж всегда обставлял эти поездки с невиданной помпой, превращая обыденный перелет на пузыре в яркое, незабываемое путешествие.

Кроме занятий учебой, у свежеиспеченной Лакристы иных дел не оказалось, что постоянно навевало тоску и скуку. Прошло уже два года, как молодожены поселились в вилле на окраине Пильмы, но обжитым их дом так и не стал. Вензор постоянно пропадал в посольстве, утрясая какие-то дипломатические неувязки между Нолдом и Гарташем, а Настя – Настя скучала. Лишь прогулки в сказочно прекрасном парке спасали от приступов черной меланхолии. Мечта о блаженном ничегонеделании может прийти в голову только вконец заработавшемуся трудяге, исступленно жаждущему блаженного глотка свободы от забот, лентяй же знает, что нет ничего страшней безделья, которое, как страшный наркотик, привязывает тебя к себе и иссушает муками никчемности.