Кодекс убийцы - Малиновская Елена

– Никаких!

Я поморщился. Даже не нюхач сейчас понял бы, что Хадиш врет. Врет отчаянно и совершенно неумело.

– Предположим. – Флокса черкнула пару строк на листке бумаги, который лежал перед ней. – А как насчет завещания?

– Что с ним опять не так?! – визгливо воскликнул Хадиш. – Я уже говорил, что не имею ни малейшего понятия, куда оно делось.

– Но пропажа его выгодна прежде всего вам, – заметила подруга.

– Не уверен. – Хадиш неожиданно успокоился и откинулся на спинку стула. – Я не знаю, что в нем было. Вдруг брат все завещал мне?

В моей голове забрезжило какое-то смутное подобие догадки. Я нерешительно кашлянул, пытаясь привлечь внимание подруги.

– Что? – зло бросила Флокса, не глядя в мою сторону. – Ты что-то хочешь спросить, Шени?

– Великодушно прошу извинить меня за вторжение в ваш разговор, – витиевато произнес я. – Так уж получилось, что я отвратительно разбираюсь в гномьих законах. Не могли бы вы просветить меня по одному поводу?

Флокса рассерженно взъерошила челку, явно недовольная моим вмешательством, но промолчала.

– Какому? – устало спросил Хадиш. – Сейчас, вообще-то, несколько неуместны вопросы о наших обычаях, вы не находите?

– О, это не займет много времени. – Я подобострастно согнулся в кресле, изображая поклон. – Просто я немного запутался. Обычно при наличии завещания оглашение воли усопшего происходит на сороковой день после смерти, не так ли?

– Ну, – недружелюбно буркнул Хадиш.

– А в случае, если завещания нет, все происходит намного быстрее – сразу после погребального костра, так?

– Да, так. – Хадиш заерзал на кресле, явно сообразив, куда я клоню.

– Все, я поняла. – Флокса предупреждающе подняла руку, обрывая мою следующую реплику. Затем посмотрела на гнома и расплылась в самой радостной из своих улыбок. – Глубокоуважаемый Хадиш! Рада сообщить, что мы нашли завещание вашего брата. Поэтому вам придется немного повременить с вступлением в права наследования.

– Что?! – обескураженно взвыл тот. – Как нашли? Где нашли? Да этого не может быть!

Я на всякий случай встал и подошел ближе. Остановился за спиной у Флоксы и многозначительно хмыкнул, будто бы случайно положив ладонь на рукоять меча. Вряд ли, конечно, Хадиш осмелится напасть на дознавательницу храма. Но береженого бог-отступник боится, знаете ли.

Гном, заметив это, побледнел и как-то съежился, еще сильнее уменьшившись в размерах, хотя это казалось практически невозможным.

– Почему мы не могли обнаружить завещание? – вцепилась в несчастного Хадиша Флокса. – Продолжайте! Или вы хотели сказать, что уничтожили его после того, как убили Дурзила?

– Нет, что вы, – промямлил Хадиш, избегая встречаться глазами с Флоксой или со мной. Он сидел на самом краешке стула, маленький и несчастный, словно несправедливо обиженный ребенок. – Я не убивал Дурзила, честное слово!

Последнее прозвучало так жалко, что я едва удержался от улыбки. Однако тут же нахмурился. Дело в том, что именно в этот момент Хадиш не врал. Нет, конечно, я не всегда в состоянии понять, когда человек обманывает, а когда откровенен. Все зависит от выдержки и самообладания собеседника. Но в данном случае я готов был поклясться, что брат Тирна говорит правду.

– Значит, вы отдали приказ его убить? – продолжила Флокса. – Ну же, сударь, не темните. Чистосердечное признание наверняка облегчит вашу участь. Я лично засвидетельствую бургомистру, что вы осознали свою вину и во всем раскаялись.

– Я не убивал Дурзила. – Хадиш поднял голову и почему-то посмотрел не на Флоксу, а прямо мне в лицо. В его глазах, светло-голубых и выцветших, плескалось неподдельное отчаяние. – И никого не нанимал для этого.

– Почему тогда вы так бурно отреагировали на известие о завещании?

– Потому что мне нужны деньги именно сейчас, – бесхитростно ответил Хадиш. – Через сорок дней они будут без надобности.

– Объяснитесь! – сухо потребовала Флокса.

Вместо ответа гном ослабил шнуровку простой льняной рубахи и стянул ее через голову. Затем повернулся к нам спиной. Я чуть слышно присвистнул от изумления. Поясницу несчастного опоясывала искусно сделанная татуировка змеи. Она выглядела настолько живой и настоящей, что на миг мне показалось, будто вот-вот сожмется чешуйчатое тело, ломая кости несчастного.

Хадиш обернулся, позволяя нам увидеть маленькую треугольную головку змеи, которая лежала прямо напротив сердца.