Карты судьбы - Колесова Наталья Валенидовна

– Гейджи…

Кто-то тронул ее за руку. Гейджи обернулась к самому младшему из Ригертов.

– Могу я поговорить с вами?

Может, потому, что Айсон был самым застенчивым из братьев, она чувствовала себя с ним более свободно. Кивнув, Гейджи отошла от родителей в сторону. Айсон казался обеспокоенным.

– Что он от вас хотел?

– Кто?

– Этот… человек, который с вами разговаривал после состязания? Вы знаете, кто он?

– Никто! – довольно сердито отозвалась Гейджи. – Знаю только, что он торговец. А что? Вы враждуете с ним?

Айсон сделал неопределенный жест.

– Мы слишком хорошо его знаем. Поверьте – такая девушка, как вы, не должна иметь с ним ничего общего…

Гейджи нахмурилась. Подобное замечание она могла стерпеть от матери, но вовсе не от постороннего человека. Айсон безошибочно истолковал ее взгляд. Вскинул руки.

– Поверьте, я не желаю вам зла и не пытаюсь приказывать. Вы оказали честь нашей семье и взяли подарок, хотя выбрали дракона… но это все равно ничего не значит, потому что все еще может перемениться… О, я знаю, что говорю бессвязно! – сказал он, заметив ее напряженный взгляд. – Вы же придете вечером на праздничный ужин, да? Я попробую объяснить… До вечера, Гейдж…

Вечером Гейджи сидела, прислонившись к стене возле разгромленной лавки Коранда, – просто потому, что ноги ее не держали. Сам Коранд лежал навзничь неподалеку от входа. Мертвый, конечно. Мертвее не бывает после нанесенного ему удара мечом. Хорошим мечом. Мастера известного.

И известного хозяина.

– Дьявол! – сказал он. – Дьявол! Дьявол!

Он стоял посреди лавки – спиной к ней, – и потому она незамеченной отшатнулась в тень у двери.

– Дьявол! – повторил Саймон и загнал свой меч в ножны. Перешагнув через старика, изо всей силы пнул валявшийся на полу шкафчик. Что-то сказал сквозь зубы. Огляделся, шагнул за прилавок, чем-то стукнул – Гейджи, не дыша, вытянула шею и увидела, что Саймон деловито выгребает содержимое потайного ящичка в стене: вряд ли там лежало много золота, но зато были милые сердцу торговца книги и карты.

Саймон приостановился над стариком, посмотрел вниз.

– Дурак ты дурак, – сказал тяжело. – Отдал бы, был бы сейчас жив…

Перешагнул через Коранда и вышел из лавки, поспешно глянув по сторонам, но не заметив скорчившуюся чуть ли не у самой двери Гейджи. Накинул капюшон плаща и стремительно пошел по улице к порту.

Гейджи медленно сдвинулась с места. Заглянула в разгромленную лавку. Уставилась на лежавшего на полу Коранда. И тенью метнулась по улице вслед за торопливо удалявшимся человеком. Слабо горели огни порта, с моря шли ночь и буря, которую предсказать не могли и самые лучшие знатоки погоды. Порт был пустынным – все веселились в замке и на площади перед замком лорда Хейма. Туда она и хотела привести Коранда…

Торговец ни разу не оглянулся, и Гейджи беспрепятственно следовала за ним, держась в тени, куда не доставали огни пристани.

Саймон остановился возле сходен, подняв голову, отдал какой-то приказ, легко взбежал на борт. Откуда ни возьмись, появились моряки, поспешно готовясь к отплытию. Гейджи пробралась ближе, крадясь в тени тюков и ящиков.

– …торопишься, – сказали неодобрительно прямо над ее головой, и Гейджи присела на корточки. – Посмотри на море!

Знакомый смешок.

– Ведьмина погода! – сказал Саймон. – На этом берегу теперь гораздо опаснее, чем в море. Сегодня нас никто не увидит. Если не поторопимся…

– Эй!

Резкий оклик подбросил ее с места – Гейджи, не оглядываясь, метнулась прочь, но запуталась в канатах, и ее ухватили за полу куртки. Вывернувшись, она оставила куртку в руках у моряка, молча, вслепую, двинув его в живот – он глухо охнул, отшатнулся. Гейджи подпрыгнула, ухватившись за веревку, стягивающую громадный тюк, но от удара по спине таким же тюком свалилась вниз.

Когда ее выволокли на свет, Саймон уже сбежал со сходен. Цепко ухватил за подбородок, поднимая ее лицо. Губы его дрогнули и сжались в жесткую прямую линию.

– Ты, – сказал он. – Опять ты. Кто тебя послал следить за мной? Марк?

Его пальцы сжались сильнее. Гейджи глядела на него снизу, задыхаясь от боли и бессилия – даже если б она понимала, о чем речь, она не могла сейчас что-то объяснять или отрицать. Или даже обвинять. Саймон убрал руку, потер о полу плаща пальцы, словно коснулся чего-то грязного. Рассеянно оглянулся на оклик:

– Саймон, если отплывать, то только сейчас! Потом будет поздно.