Затишье перед штормом - Сандему Маргит

Тут Тенгель обнаружил еще один дом, в котором собирались в дорогу. Здесь жили наследники его раба Эрлинга Скугсрюда. Девушка складывала вещи.

Но из этих трех, отправляющихся в путь — Товы, Габриеля и Скугсрюд, бояться было некого. Несмотря на то, что Тенгель был не совсем в курсе дел. Да и черт с ними, пусть отправляются куда хотят!

И Тенгель погрузился в размышления. Он планировал свои земные деяния. Только бы поскорее выбраться из этой дыры!

Ждать осталось недолго, совсем недолго…

В мыслях он все время возвращался к Людям Льда. Где они были? Почему в таком возбуждении? Куда собираются эти трое? Что за бутылки собираются взять с собой?

Узнать, положим, несложно. Надо только…

Скоро, уже совсем скоро…

Два дня спустя Това и Габриель сидели в машине Рикарда Бринка и возбужденно переговаривались. Из-за волнения разговор выходил какой-то несуразный.

— Мне так и не досталось бутылки, — преувеличенно печальным тоном произнес Габриель.

— А мне дали. Я прикрепила ее к поясу под одеждой. Теперь ее никто не украдет!

— А зато я взял с собой целых двадцать ручек! И уже начал писать дневник, — гордо сообщил Габриель.

— Ну-ка, ну-ка!

Мальчик вытащил из кармана записную книжку. «Сегодня встал в 5:15. Умылся, почистил зубы, сходил в туалет. Потом поел…» — Нет, глупо как-то получается.

— Продолжай в том же духе. Отмечай, когда сходил в туалет. Ты очень ответственный человек! — с переднего сиденья отозвался Рикард: — Думаю, тебе не стоит так часто упоминать про бутылку, Това. Чем меньше народа о ней знает, тем лучше.

— Ну, Габриель — это и так и так знает! Ладно, придержу язык. Господи, где ж эта пресловутая «зеленая волна»? Ведь опоздаем. Отец, включай сирену!

— Ты что! У вас еще будет целых два часа в аэропорту Форнебю. Еще успеете устать от ожидания.

— В аэропорту? Да никогда в жизни. Това Бринк выходит в свет, станет всемирной известностью.

— Было б это так легко, у нас развелось бы полным-полно светских дам. Я бы предпочел, чтоб ты осталась дитем природы.

— Спасибо. Отец, я ничего подобного не слышала от тебя со времен конфирмации.

— Надо же было сказать тебе что-то ободряющее. Никогда еще не видел человека, который бы так не желал конфирмоваться как ты.

— Мать заставила меня пройти через весь этот шум и гам. Она тоже не сразу решилась. Она даже сказала священнику, что дети будут конфирмоваться по достижении семнадцати лет, так как они должны осознавать серьезность своих поступков. Знаете, что ей ответил священник? Что ж это за церковь, что не смеет…

Тут Рикард оборвал девушку: — Това, хватит болтать. Можно подумать, что ты нервничаешь.

— Я? — возмутилась Това, откидываясь на спинку сиденья.

Наконец, добрались до аэропорта. Това счастливо вздохнула:

— О-о-о! Ты только посмотри на остальных, как они хлопочут у своего багажа. А чемоданы так прямо оттягивают руки! В каком все напряжении! О-о-о!

В динамики слышалось что-то неразборчивое. Наверняка объявляют о посадке на самолет.

— Потрясающе!

Това озиралась по сторонам, открыв рот.

В это время Рикард нашел стойку регистрации, однако регистрация еще не началась — они приехали слишком рано.

Пройдя в кафетерий, решили съесть по бутерброду. Но впихнуть в себя еду подростки так и не смогли. Габриель сидел молча, лицо словно окаменело — ему срочно надо было в туалет.

Время от времени он с умным видом что-то писал в записной книжке. «Женщина за соседним столом, кусая бутерброд, каждый раз поднимает вуаль на шляпке. Выглядит подозрительно». Или: «Това к нашей поездке относится спокойно. Я же, как в лихорадке» (насчет Товы, положим, Габриель ошибался). «Хотел бы и я говорить так уверенно, как она». «Наконец-то я нашел туалет…» Това только подсмеивалась над его писаниной.

А вот и Эллен с Натаниелем. Това страшно обрадовалась их появлению.

Натаниель напомнил ей скучным голосом:

— Това, не забывай, что мы не в туристической поездке.

— Я уже объяснял им, — ответил Рикард. Рикард с Натаниелем были большими друзьями. Даже имели одинаковые политические взгляды.

— Разве вы не чувствуете несгибаемого мужества и решительности, как и я? — спросила их Това. — Меня ничто теперь не сможет остановить!