Чудовище - Сандему Маргит

Хеннинг не совсем понимал, что она имела в виду. Он был сыном Белинды и не считал себя неудачным ребенком. Ульвар был ребенком Саги. Саги из Швеции.

Конечно, они были родственниками. В пятом колене. Все они были из рода Людей Льда. В этом она была права.

Раздвинув себе путь через толпу женщин, фру Лие выпроводила их из комнаты равнодушным жестом руки и принялась рассматривать малышей. При виде Ульвара она вздрогнула, а при виде Марко нежно улыбнулась.

— Очаровательный малыш! — сказала она. Потом, понизив голос до еле слышного шепота, едва шевеля губами, она сказала:

— Сага жила одна, не так ли? И она принадлежала к состоятельной ветви рода, это правда, Хеннинг?

— Да.

— Значит, тебе тоже кое-что достанется?

— Сага хотела, чтобы я дал каждому третью часть ее собственности, и я обещал это сделать, со скорбью в сердце произнес Хеннинг, считая, что деньги в данный момент — не самое главное.

— Какая нелепость, — сказала фру Лие. — Бессмысленно давать наследство такому уродцу, его нужно отдать в какой-нибудь дом. Ты должен разделить наследство с этим красивым маленьким мальчиком, это было бы справедливо. И вы переедете к нам, конечно же, ты не можешь здесь оставаться.

— Не-е-ет! — отчаянно завопил Хеннинг. — Я должен жить здесь, чтобы ждать возвращения отца и матери.

— Они не вернутся.

— Они вернутся, — упрямо произнес он. — И я должен оставить здесь обоих мальчиков. Они должны быть вместе! Я обещал это Саге.

Весь день он воевал с целым полчищем баб, и даже Лине не пришла ему на помощь, потому что не желала иметь дела с Ульваром.

И тут еще бабушка подошла к нему и схватила его за ухо, точь-в-точь, как она делала это с упрямой Белиндой много лет назад.

— Помолчи, мальчишка! — сквозь зубы прошипела она. — Я всегда была права! А этого безобразного сосунка мы отправим в какой-нибудь дом, а потом…

— Ничего не получится, — спокойно произнес чей-то голос.

Они повернулись к двери; при этом бабушка по-прежнему крепко держала Хеннинга за ухо. В дверях стояла молодая женщина самой обычной внешности, полноватая, но со смелым и прямым взглядом. Она была одета в дорожное платье, у ног ее стоял чемодан.

— Мне уже обо всем рассказали во дворе, Хеннинг, — сказала она. — Я Малин, твоя шведская родственница в таком дальнем колене, что пришлось бы возвращаться к Тенгелю Доброму. Но мы оба из рода Людей Льда. Я дочь Кристера и внучка прославленной Тулы. И я была лучшим другом Саги. Она написала мне, что не нуждается в моей помощи, но из ее письма я поняла, что ей без меня не справиться. Поэтому я и приехала. И очень своевременно, как я понимаю.

Оба в смущении слушали ее. Рука фру Лие упала вниз. Хеннинг не нашел, что ответить. Поэтому Малин продолжала:

— Вовсе не следует разделять двойняшек, фру Лие. Они останутся на Липовой аллее у Хеннинга, и я буду помогать ему. И мы вместе будем ждать возвращения его родителей.

Хеннинг подбежал к Малин и обнял ее, спрятал лицо у нее на груди.

— Я понимаю, что все это из-за денег, — кисло произнесла его бабушка. — Думаете заморочить голову моему внуку!

— Мы говорим не о деньгах, фру Лие. Мы говорим о двух оставшихся без родителей детях.

— О трех, — поправила фру Лие. Все еще стоя рядом с Малин, Хеннинг повернул к бабушке лицо и решительно произнес:

— Нет! Мои родители живы! Если мне будет помогать Малин, мы должны поделить с ней мою долю наследства, и мы так и сделаем, потому что Малин добрая, это сказала Сага, вот!

Малин сказала спокойно:

— Думаю, что вам теперь лучше уйти, фру Лие. Насколько я понимаю, вы не оказывали никакой поддержки Белинде и ее семье, когда она в этом нуждалась. И ваши намерения забрать к себе Хеннинга и малыша кажутся по меньшей мере сомнительными. Мы с Хеннингом прекрасно справимся сами, я получила образование диакониссы, я здоровая и сильная. И Сага постоянно хвалила в своих письмах Хеннинга за его усердие в хозяйственных делах. Что же касается денег, то у меня достаточно своих. Дружба куда ценнее всех богатств мира. Я ничего себе не возьму. Наследство Саги будет поделено между тремя мальчиками.

Поджав губы, фру Лие сказала:

— Это мы еще посмотрим. Я не спущу с вас глаз, моя дорогая фрекен. Я не уважаю женщин, получивших какую-то профессию. Но я понимаю, что вам далеко до остальных, поэтому вы готовы на все. Но могу вас уверить, шансы у вас здесь небольшие. Здешние люди не любят таких выскочек, не знающих, где им место.